Мой грешный пират - [85]

– Это должно тебя успокоить. Скорее всего бежал в Алжир и больше не потревожит ее.

– Сомневаюсь, – вздохнул герцог. Брови Мальборо сошлись на переносице.

– Думаешь, что он тоже к ней неравнодушен?

– Как бы не хуже. – Герцог поднял глаза. – Ты встречался с ним?

– С кем? – вмешался в частный разговор Савойский. – Надеюсь, не с миланцем.

Делламор бросил на Савойского сердитый взгляд.

– Стефано Андреа Сфорца.

Савойский поднял брови.

– Стефано Сфорца… Да. Я хорошо его знал. Много лет назад в Милане.

– Я, похоже, единственный, кто не встречался с Вайпером, – посетовал Мальборо. – А ты, как я понимаю, не слишком жаловал молодого принца?

– Напротив, – ответил Савойский. – Он мне очень нравился. В юности Стефано проявлял незаурядные данные. Он преуспевал во всем: в военной науке и в других областях. Ему все было по плечу. Он не боялся ни трудностей, ни опасностей. Но сегодня… сегодня к нему следует относиться с осторожностью.

Делламор кивнул.

– Такому палец в рот не клади. Любой, кто попадает в Алжир, ломается в первый же год, немногим удается выжить. Стефано Сфорца стал раисом.

– Верно, – согласился Савойский.

– Проклятие! Теперь я заинтригован. – Мальборо обвел взглядом собеседников. – Итак, каков вердикт: плох или хорош Стефано Сфорца?

Делламор и Савойский обменялись взглядами.

– Хороший вопрос, – произнес Савойский.

Несколько минут спустя в зал совета вошел его императорское величество правитель Австрии, Венгрии и Богемии император Иосиф.

– Господа, приготовьтесь к еще одному миланскому сюрпризу. Похоже, что эта ночь станет для нас еще интереснее.

Гул предположений наполнил помещение. Нервы у Делламора были натянуты как струна. В этот момент двери снова открылись, и воцарилась тишина. Глаза всех присутствующих приковала к себе высокая фигура мужчины с зачесанными назад волосами, направившегося к длинному столу во главе с императором. Облаченный в черный мундир с обшлагами, украшенными вышитыми серебряными и пурпурными змейками, он источал надменную самоуверенность. Члены совета заскрипели и задвигали стульями, чтобы лучше разглядеть вошедшего. Кое-кто узнал в лице мужчины юношу и испытал удивление не меньше тех, кто никогда его не видел. Делламор поймал взгляд его пронзительных глаз.

– Уважаемые члены Императорского совета, – произнес император, – представляю вам принца Стефано Андреа Сфорца, графа Павию, герцога Бари, его высочество принца Миланского. Буонасэра, ваше высочество. Каким ветром занесло вас в Вену?

– Ветром перемен, ваше величество. – Холодный и непостижимый Эрос чуть заметным кивком уважения приветствовал императора, как капитан кондотьера. – Я пришел, чтобы вступить в альянс. Я признаю превосходство власти его величества императора и командование его военачальников.

Члены совета смотрели на него, как стая матерых волков на молодого нахала.

Император улыбнулся.

– Ну что, генералы, примем принца Стефано в наши ряды?

Савойский прищурился. Мальборо не мог скрыть удивления и задал вопрос:

– Ваше высочество, есть ли у вас опыт командования крупномасштабными сухопутными операциями?

– Нет.

– Есть ли у вас взаимопонимание с Тайным советом Милана? – справился голландский атташе. – Мы можем рассчитывать на их поддержку?

– Нет у меня взаимопонимания с Миланским советом. Скорее вражда.

– В чем ваш личный интерес присоединения к альянсу? – осведомился император.

– Личного интереса у меня нет. Я хочу освободить миланцев.

– Наверняка к концу войны вы хотели бы приобрести в Милане некий вес?

– Таких амбиций у меня нет.

– У вас нет притязаний на Ломбардию, Эмилию, Лигурию и Южные Альпы? – спросил португальский посланник.

– Пусть миланцы сами изберут себе правителя.

– Милан – не республика! – воскликнул австрийский госсекретарь. – Только Священная Римская империя имеет право на такое решение, чему вы должны быть благодарны, ваше высочество, ибо без традиционного контроля императора в делах такого рода ваш непокорный кузен уже много лет назад провозгласил бы себя герцогом!

– Прекратите, граф Бартоломео, – протянул император. – Принц Стефано знает, что его требование необычно. Империя установит правление в Милане, когда придет время.

– Не установит, – заявил Эрос, повергнув в шок собрание. – Мой род уже получил императорскую инвеституру[20] сотни лет назад, и, как законный наследник рода Сфорца, я обладаю этим правом и теперь передаю его жителям Милана. Они вправе сами выбрать себе власть. Таково мое условие вступления в альянс.

– Ах ты, заносчивый ломбардец! – Воскликнул эрцгерцог Карл, младший брат императора Иосифа, австрийский претендент на испанский трон. – Как смеешь выдвигать нам условия!

– Мой гордый молодой принц, – сказал император. – Советую вам разбавить браваду осторожностью и ставить благоразумие выше упрямства. Что можете вы предложить нам в обмен на свои условия?

– Себя.

Поднялся шум. Мальборо тихо присвистнул и, наклонившись к Делламору, прошептал:

– Он, должно быть, родился в Бергамо, ибо его наглость не имеет границ. Ваше высочество, – обратился он к Эросу, – я несколько озадачен. Вы пришли один, дерзкий, отягощенный не столь отдаленным прошлым разбоя, выйдя прямо из вражеского стана, и не моргнув глазом шагнули в логово льва. Чего вы добиваетесь?