Мой ангел Крысолов - [20]

— Неточка, — всхлипнула Рада. — Пойдем с нами, ну пожалуйста!.. Подорожник, отпусти ее! Она сама пойдет, правда, Нета?

Подорожник покосился на Учителя и Нету не отпустил.

— Ну, хорошо, — медленно сказал Корабельник. — Не хотел говорить, чтобы не обнадеживать, но… Ты понимаешь, что, если Тритон услышал Зов, это значит, что он сейчас как Умник, ничего не соображает?

— Я уже соображаю, — возразил Умник сердито, но никто даже не улыбнулся.

— Понимаю, — тихо сказала Нета.

— Значит, он не помнит ни нас, ни замок, и может быть фактически где угодно. Так?

— Так… — Нета не понимала, куда он клонит, но слезы на ее щеках высохли сами собой, а в сердце почти помимо воли затеплилась смутная надежда.

— В общем… — Корабельник помолчал. — На шхуне кто-то есть. Это отродье, и я его чую.

По двору пронесся общий вздох — стая смотрела на Учителя во все глаза.

— Ты думаешь, это Тошка? — спросила Рада с надеждой.

Корабельник пожал плечами.

— Я не знаю, кто это. Но… Скажи, Жюли, я прав? А ты, Умник?.. Вы его тоже чуете?

Жюли некоторое время прислушивалась, закрыв глаза, потом робко кивнула.

— Да. Чую. Это отродье, ты прав, Учитель.

— И я его вижу, — согласился Умник. — Нечетко, но… волосы длинные. Худой. Почти голый.

— Похож на Тритона? — нетерпеливо спросила Рада. — Похож?

Умник покачал головой.

— Я не вижу, не могу сказать. Далеко. Вот подойдем ближе… Но он аква, это точно.

Корабельник перевел взгляд на Нету.

— Ну что? Пойдешь с нами, или силой тебя тащить?

— Пойдет, — рассмеялся Кудряш. — Первой побежит. Побежишь, Нета?

— Побегу, — согласилась Нета. — Пусти, Подорожник.

Корабельник оглядел свою стаю. Солнце поднялось уже довольно высоко, и выход, задержанный упорным сопротивлением строптивой девчонки, откладывать больше не следовало. Горожане могли заявиться снова и установить на берегу сменную стражу в надежде на случайность или новый шторм. Кажется, близость Крысолова раззадорила их боевой дух и ненависть к отродьям. Замок мог долго выдерживать осаду, но рано или поздно им пришлось бы выйти, чтобы запастись едой и питьем, а встреча с озлобленными людьми не сулила ничего хорошего — арбалетные стрелы, мясницкие топоры и толстые копья с железными наконечниками крушат кости отродий не хуже, чем людские.

Но прежде следовало кое-что выяснить.

— Алиса, Умник, зайдите ко мне, — сказал Корабельник. — Остальные проверьте, все ли необходимое взято. До шхуны двадцать километров, за три часа дойдем, если Птичий Пастух выдержит такой темп.

— Я постараюсь, — кивнул Птичий Пастух.

— Я тебе помогу, — томно сказала Рада. — Подставлю плечо!

— Не понял? — Подорожник насупился.

— Я ранен, — напомнил Птичий Пастух слабым голосом. — Почти совершенно беспомощен и отчаянно нуждаюсь в женском плече!

— Птиц, хочешь мое плечо? — предложила Люция. — Или я могу одолжить тебе козу. Она сильная. И тоже женского рода, если для тебя это так важно.

Птичий Пастух вызывающе застонал.

— Меня никто не понимает, — объявил он, разваливаясь на теплых камнях. — Алиса!.. Куда ты уходишь, принцесса? Ты тоже решила меня унизить и растоптать?

— Хватит пасяничать, — строго сказала Рада. — Ты что, не слышал, ей Учитель велел зайти в нему в кабинет… я думаю, он хочет узнать, как ей удалось вывести Умника.

Корабельнику действительно хотелось это узнать. Несмотря на то, что и он, и Лекарь присутствовали в тот момент в лазарете, они ничего не поняли. И это тревожило Учителя больше всего.

— Садитесь, — он кивнул на диван, покрытый толстым вытертым ковром.

Алиса и Умник смирно уселись рядышком, как дети. Взгляды обоих были прикованы к высокой фигуре Учителя — тот застыл у окна, вглядываясь в небо, и, казалось, забыл, зачем их позвал. Наконец, Корабельник обернулся, и Алису поразило выражение его лица: он выглядел настолько измученным, что казалось странным, как он до сих пор держится на ногах.

— Ну, что ж, — сказал он устало. — А теперь расскажи мне, Умник, что случилось. Где ты был, на что это было похоже, и как Алисе удалось тебя вывести.

Умник задумался, потом неловко пожал плечами.

— Я ведь почти ничего не помню. Сначала вообще ничего. Потом… потом был сад. Очень странный сад, Учитель. Не такой, как в городе. Мне кажется, раньше, до Провала, здесь, в замке был похожий сад. Ну, помните, там, где сейчас все заросло терновником и кругом ямы и болото?.. Там остались куски каменной кладки, осколки статуй… А в том саду, где я был, все это выглядит довольно старым, но целым. Это очень красиво, Учитель. Розы. Маленький фонтан — в нем золотые рыбки и статуя мальчика с дельфином. Дорожки… терракотовая плитка и желтый песчаник. Ивы над прудом — огромные старые ивы с длинными узкими листьями: когда дует ветер, листья поворачиваются серебристой изнанкой. Я не помню, что я там делал. Кажется, просто ходил по дорожкам. Или сидел на берегу пруда. Там никого больше не было, в этом саду, только я. Потом пришла почему-то Нета. Она стояла там… между двумя кустами роз, и спрашивала, не видал ли я ее братца Кая.

— Кто это — Кай? — резко спросил Корабельник.

Умник вздрогнул и как будто очнулся. Смущенно рассмеялся и покачал головой.

— Я не знаю, почему я так сказал. Глупость какая-то. Конечно, Нета спрашивала, не видел ли я в саду Тритона. Я сказал, что не видел. Она меня позвала домой, я хотел уже пойти за ней, но она вдруг повернулась и ушла. А потом… я слышал смех, но не видел, кто смеется. У меня заболела голова и, кажется, наступила ночь. Я не помню дальше. Я… упал. Потом пришла Алиса. Она стояла далеко от меня, за деревьями, и не видела меня. А я лежал и никак не мог подняться. Она меня звала, а я не мог ответить. Потом… я не знаю. Она меня нашла. Ты меня нашла? — Умник повернулся к Алисе и беспомощно, как ребенок, посмотрел на нее.