Мост Мирабо [билингва] - [8]

Шрифт
Интервал

Михаил Яснов

PREMIÈRES POÉSIES

Ранние стихотворения

(1896―1910)

POÉMES DE LA JEUNESSE

Юношеские стихотворения

Au ciel

О ciel, vétéran vêtu de défroques,
Après cinq mille ans tu nous sers encor,
Les nuages sont les trous de tes loques
Le grand soleil est ta médaille d'or!
Contemplant toujours les mondes baroques,
N'es-tu pas lassé du banal décor?
О ciel, vétéran vêtu de défroques!
Après cinq mille ans tu nous sers encor,
Parfois là-haut tu dois rire de nous,
Qui gesticulons, poussons des cris rauques
Qui prions et nous traînons à genoux
Pour avoir la gloire ou d'autres breloques?
О ciel, vétéran vêtu de défroques!

Небо[1]

О небо, ветеран в одних обносках,
Ты служишь нам уже пять тысяч лет,
Лохмотья туч торчат из дыр сиротских,
Но солнце — орден, знак твоих побед.
Глядишь на земли — что, не скучен лоск их
Банальных декораций, пошлый свет?
О небо, ветеран в одних обносках,
Ты служишь нам уже пять тысяч лет.
Тебе, должно быть, весело вверху
От наших криков, жалоб, жестов броских:
Тщеславье и другую шелуху
Ты видишь в душах, низменных и плоских…
О небо, ветеран в одних обносках!

Моrt de Pan

Flore et le chaud Phébus revenaient sur la terre,
Toujours les flots grondants se brisaient sur Cythère,
Et la blonde Vénus, adorée en ces lieux,
Dans son temple écoutait le chant des hymnes pieux.
L'Olympe s'emplissait. Le Maître du tonnerre
Mandait tous ses enfants qui venaient vers leur père.
Une étrange terreur était alors aux cieux;
Les puissants immortels étaient devenus vieux.
Mais tout à coup le ciel s'abîme dans l'espace,
Et la race divine en un instant trépasse,
Cependant qu'une voix crie au monde confus:
«Jésus va naître enfin et son règne commence;
U naît pauvre à Bethléem; son royaume est immense:
Pan! le Grand Pan est mort et les dieux ne sont plus!»

Смерть Пана[2]

С небес вернулся Феб; пора на отдых Флоре;
К Цитере[3] ластилось раскатистое море,
И белокурая пособница страстей
Венера слушала, как гимн слагают ей.
Олимп наполнился. Но Громовержец вскоре
Обеспокоенно возвысил голос в хоре —
Он перепуганных зовет своих детей:
Грозит бессмертным смерть, грядет исход их дней!
И небо вздрогнуло от слухов непривычных,
И пробил смертный час для всех богов античных,
И чей-то крик взлетел до самых облаков:
«Родился Иисус! Его настало время!
Бессмертен только он, рожденный в Вифлееме!
Пан умер! Умер Пан! И больше нет богов!»

Aurore d'hiver

L'Aurore adolescente
Qui songe au soleil d'or,
— Un soleil d'hiver sans flammes éclatantes
Enchanté par les fées qui jouent sous les cieux morts, —
L'Aurore adolescente
Monte peu à peu
Si doucement qu'on peut
Voir grelottante
Rosir l'aurore pénétrée
De la fraîcheur de la dernière vêprée.
Et le soleil terne, enchanté,
Se montre enfm, sans vie,
Sans clarté,
Car les fées d'hiver les lui ont ravies,
Et l'aurore joyeuse
Heureuse,
Meurt
Tout en pleurs
Dans le ciel étonné
Quasi honteuse
D'être mère d'un soleil mort-né.

Зимняя заря[4]

Заря-юница,
О солнце грезящая, лишь о нем одном, —
А зимнее светило чуть искрится,
Как замороженное, в небе ледяном —
Заря-юница
Разгоняет мрак
Так медленно, что можно видеть, как
Она от холода багрится,
И утренник ознобом обдает
Еще не пробужденный небосвод.
И вот
На свет выходит тусклое созданье,
Как будто зимних фей печальный хоровод
Похитил у него сиянье.
И юная заря,
Еще горя,
Но слезы утирая,
Теряет краски, умирая
На небе декабря,
Которое, стыдясь, глядит уныло
На им рожденное, но мертвое светило.

STAVELOT

Ставло

L'amour

L'anneau se met à l'annulaire
Après le baiser des aveux
Ce que nos lèvres murmurèrent
Est dans l'anneau des annulaires
Mets des roses dans tes cheveux

Любовь

Кольцо на пальце безымянном
За поцелуем шепот грез
Вся страсть признания дана нам
В кольце на пальце безымянном
Вколи в прическу пламя роз

* * * (S'en est allée l'amante…)

S'en est allée l'amante
Au village voisin malgré la pluie
Sans son amant s'en est allée l'amante
Pour danser avec un autre que lui
Les femmes mentent mentent

* * *(Улетела моя щебетунья…)

Улетела моя щебетунья
От меня под дождем проливным
В городок по соседству улетела моя щебетунья
Чтобы там танцевать с другим
Что ни женщина лгунья лгунья.

* * *(Je ne sais plus ni si je l'aime…)

Je ne sais plus ni si je l'aime
Ni si l'hiver sait mon péché
Le ciel est un manteau de Iaine
Et mes amours s'étant cachs
Périssent d'amour en moi-même

* * *(Люблю ли я ее не знаю…)

Люблю ли я ее не знаю
Простит ли мне зима грехи
На небе шуба дождевая
Любови прячутся тихи
И гибнут от Любви сгорая

Acousmate

J'entends parfois une voix quiète d'absente
Dire de petits mots
Qui font que j'aimerai chaque douleur présente
Et tout l'espoir des prochains maux
Mots finissant en el comme le nom des anges
О puérilités
Le ciel que l'on médite et le miel que l'on mange
Fraîcheur du miel ô ciel d'été

Отзвук

Напев коротких слов призыв из тихой дали
Порой ловлю впотьмах
Он мне любовь дарит в сегодняшней печали
Надежду в завтрашних скорбях
Слова где «эль» в конце как отзвук небосвода[5]
О простота
Трель вдумчивых небес хмель вожделенный меда
Как хмель душист как трель чиста

Le bon sommeil

Ses lèvres sont entr'ouvertes
Le soleil est levé
Il se glisse en la chambre
Malgré les volets
Il fait tiède
Ses lèvres sont entr'ouvertes
Et ses yeux sont clos

Еще от автора Гийом Аполлинер
Ранние стихотворения (1896-1910)

В книгу французского поэта Гийома Аполлинера (1880 — 1918), выдающегося представителя европейской культуры XX века, входят переводы, дающие многогранный образ его лирического наследия.Поэт, прозаик, драматург, литературный критик и теоретик искусства — именно в лирике Аполлинер подвел итог традиционной поэзии и в то же время проявил себя как новатор и экспериментатор.


Бестиарий, или Кортеж Орфея с примечаниями Гийома Аполлинера

В книгу французского поэта Гийома Аполлинера (1880 — 1918), выдающегося представителя европейской культуры XX века, входят переводы, дающие многогранный образ его лирического наследия. Полностью, вместе с примечаниями автора, публикуется первый поэтический сборник Аполлинера «Бестиарий, или Кортеж Орфея» (1911).Поэт, прозаик, драматург, литературный критик и теоретик искусства — именно в лирике Аполлинер подвел итог традиционной поэзии и в то же время проявил себя как новатор и экспериментатор.


Убиенный поэт

Гийом Аполлинер — великий французский поэт, автор «Бестиария», «Калиграмм», «Алкоголей». Его знаменитый «Мост Мирабо» — шедевр мировой лирики.Но великий поэт был и блестящим прозаиком. Притча «Гниющий чародей» — первая книга Аполлинера-прозаика. Она написана в жанре средневековых мистерий и диалогов. «Убиенный поэт» — авантюрно-приключенческая повесть, пародийное описание быта и нравов современного Аполлинеру общества.


Конец Вавилона

Гийом Аполлинер (1890–1918) — не только великий французский поэт, но и блестящий прозаик, автор книг «Гниющий чародей», «Ересиарх и К°», «Конец Вавилона» и др., а также многих рассказов, «сказок» и историй, сохранившихся в рукописях или разбросанных по журналам. Сам Аполлинер неизменно подчеркивал, что считает для себя прозу не менее значимой, чем поэзия. Роман «Конец Вавилона», впервые переведенный на русский язык, рисует картины последних событий эпохи исторического Вавилона, показанных через судьбы персонажей, заимствованных автором из окружающей его действительности.


Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей

Гийом Аполлинер (1880–1918) — одно из самых значительных имен в истории европейской литературы Завершив классический период французской поэзии, он открыл горизонты «нового лирического сознания». Его поэтический «Бестиарий» (1911), книги «Алкоголи» (1913) и «Каллиграммы» (1918) во многом определили пути дальнейшего развития и бытования поэзии. Впервые выходящее в России трехтомное Собрание сочинений Аполлинера выносит на суд читателя блестящие образцы его лирики.В первый том Собрания сочинений вошли поэтические сборники автора, притча «Гниющий чародей» (1909), представлен театр Аполлинера его знаменитой пьесой «Груди Тиресия» (1917), в предисловии к которой впервые появилось слово «сюрреализм», подхваченное ближайшими последователями поэта.


Детектив и политика - 1989. Выпуск 1

Мы живем в тревожное время. Мир встретился лицом к лицу с абсолютно новыми проблемами, неведомыми ранее человечеству: в первую очередь — это угроза экологической катастрофы.Но остались и все прежние проблемы: терроризм, коррупция, гангстеризм, проституция, торговля наркотиками, преступления среди молодежи.Мы, МАДПР, — детективные писатели мира и авторы политических романов, объединяющие Восток, Запад и третий мир, представителей разных идеологий, убеждений и религий, мы, которые выпускаем каждую пятую книгу в мире, предлагаем всем Академиям наук — в первую очередь психологам и социологам — организовать совместную конференцию и обсудить трагическую ситуацию с растущей преступностью.Мы, Исполком МАДПР, предлагаем всем газетам, журналам, радио, ТВ, кино и театрам свои консультации и содействие в нашей общей работе — сделать все возможное, чтобы остановить рост преступности в мире.