Мост Мирабо [билингва] - [16]

Шрифт
Интервал

Там шла охота на ланей воспоминаний
И тогда я унес этот лес трубящий лес во мне растущий
В гущу рощи

La Grenouillère

Au bord de l'île on voit
Les canots vides qui s'entre-cognent
Et maintenant
Ni le dimanche ni les jours de la semaine
Ni les peintres ni Maupassant ne se promènent
Bras nus sur leurs canots avec des femmes à grosse poitrine
Et bêtes comme chou
Petits bateaux vous me faites bien de la peine
Au bord de l'île

Ла Гренуйер[19]

Под берегом острова друг о дружку
Бьются бортами пустые лодки
Нынче не встретишь
Ни в будни ни по воскресным дням
Ни художников ни Мопассана
Что засучив рукава катали вдоль острова дам
Пышногрудых и тупоголовых
Ах лодочки-лодки как много печали там
Под берегом острова

La fuite

C'est la barque où s'enfuit une amoureuse reine
Le vieux roi magnifique est venu près des flots;
Son manteau merveilleux à chaque pas égrène
Quelque bijou tintant au rythme des sanglots.
La chanson des rameurs sur les vagues se traîne
La reine et son amant l'écoutent les yeux clos,
Sans crainte d'un récif ni d'un chant de sirène
Qui s'incantent peut-être au chœur des matelots.
Horreur! horreur de nous des joyaux, des squelettes
Coulés au fond des mers оù surnagèrent tant
De fleurs, de cheveux roux et de rames flottant
Parmi les troupes de méduses violettes.
L'heur des fuites est sombre et violet d'effroi.
Tant de gemmes tombaient du manteau du vieux roi.

Бегство

В ладье с возлюбленным сбежала королева.
Король на берегу смятением объят,
И в такт его шагам, неистовым от гнева,
На пышной мантии жемчужины бренчат.
Гребцы запели в лад — о волшебство напева!
И в лодке беглецы, закрыв глаза, молчат;
Пусть будет справа риф, призыв сирены слева, —
Король могуч и стар, и нет пути назад.
А мерзости кругом — останков да скелетов!
Как будто их сюда нарочно принесло, —
Всплывают из глубин то склизкое весло,
То рыжий клок, то бок медузы, фиолетов.
Ужасно бегство, и неведом эпилог.
И с мантии летят жемчужины в песок.

Enfance

(Tiré des poèmes de Louise Lalanne)

Au jardin des cyprès je filais en rêvant,
Suivant longtemps des yeux les flocons que le vent
Prenait à ma quenouille, ou bien par les allées
Jusqu'au bassin mourant que pleurent les saulaies
Je marchais à pas lents, m'arrêtant aux jasmins.
Me grisant du parfum des lys, tendant les mains
Vers les iris fées gardés par les grenouilles.
Et pour moi les cyprès n'étaient que des quenouilles,
Et mon jardin, un monde où je vivais exprès
Pour у filer un jour les éternels cyprès.

Детство

(Из стихов Луизы Лаланн)[20]

Я в кипарисовом саду пряла, одна,
Следя за пряжею, — ее с веретена
Вздымал и уносил полдневный бриз игривый;
А после шла к пруду, оплаканному ивой,
Ступая медленно, пока меня жасмин
Не останавливал, и ирис рядом с ним,
Волшебный ирис цвел под лягушачьей стражей.
Мне каждый кипарис казался прялкой с пряжей
И мирозданьем — сад, в котором боль и страсть
Даны мне, чтобы жизнь из этой пряжи прясть.

POÈMES TIRÉS DE «L'ENCHANTEUR POURRISSANT»

Стихи из книги «Гниющий чародей»[21]

Les chants des druides

Песни друидов[22]

1

Hésus et Taranis la femelle
L'annoncent par un vol aquilin:
La dame au corsage qui pommelle
A fait mourir, aujourd'hui, Merlin.
Teutatès aime l'aigle qui plane
Et qui veut le soleil enchanter
Je préfère un corbeau sur un crâne,
Quand l'oiseau veut l'oeil désorbiter.
О corbeau qui disparus  droite
Sur un froid menhir t'es-tu perché?
Où, pourrissant dans sa fosse étroite,
Trouvas-tu le cadavre cherché?
Nous nous en irons vers nos demeures,
L'un vers la mer, l'autre vers les monts,
Frère, parle avant que tu ne meures.
Merlin est mort, mais nous nous aimons.

1

Бог дровосеков и богиня молнии,[23]
О чем полет орлиный говорит?
О том, что та, чьи груди мы запомнили,
Сегодня чародея умертвит.
Пусть за орлом, летящим к солнцу в темени,
Следит тот бог, что покарает нас, —
А мне желанней ворон, что на темени
Сидит во тьме и склевывает глаз.
О черный ворон, прядающий в сторону,
Нашел ли ты холодный свой менгир[24]?
А в тесной яме что желанней ворону,
Чем этот труп гниющий, этот пир?
Мой дом на море, твой на горной тверди, и
Теперь мы разойдемся по домам,
Но прежде, брат, мне поклянись в бессмертии:
Мертв чародей, любовь осталась нам.

2

Selon la harpe consciente, je dirai
Pourquoi créant, ma triade, tu gesticules
Et si le froid menhir est un dieu figuré,
Le dieu galant qui procréa sans testicules.
Onde douce comme les vaches, j'ai langui
Loin de la mer. Voici le golfe aux embouchures
Et les chênes sacrés qui supportent le gui;
Trois femmes sur la rive qui appellent les parjures.
Au large, les marins font des signes de croix.
Ces baptisés, pareils à des essaims sans ruches
Nageurs près de mourir, folles! devant vous trois,
Ressembleront bientôt au svastica des cruches.

2

Про всё, что на слуху, я этой арфе вслед
Спою — про вас троих на берегу, про сходство
Менгира с божеством: восстав, глядит на свет
Бог, без тестикулов познавший детородство.
Я от коровьих губ прибоя ослабел,
Как бедра, берега им распахнули устья,
И воткнуты дубы в сухую плоть омел;
Трех жриц на берегу один познать берусь я.
Крестясь, к вам моряки плывут в недобрый час,
Крещеные, они — как дикий рой без улья.
Пловцы скорей умрут, но не достигнут вас,

Еще от автора Гийом Аполлинер
Ранние стихотворения (1896-1910)

В книгу французского поэта Гийома Аполлинера (1880 — 1918), выдающегося представителя европейской культуры XX века, входят переводы, дающие многогранный образ его лирического наследия.Поэт, прозаик, драматург, литературный критик и теоретик искусства — именно в лирике Аполлинер подвел итог традиционной поэзии и в то же время проявил себя как новатор и экспериментатор.


Бестиарий, или Кортеж Орфея с примечаниями Гийома Аполлинера

В книгу французского поэта Гийома Аполлинера (1880 — 1918), выдающегося представителя европейской культуры XX века, входят переводы, дающие многогранный образ его лирического наследия. Полностью, вместе с примечаниями автора, публикуется первый поэтический сборник Аполлинера «Бестиарий, или Кортеж Орфея» (1911).Поэт, прозаик, драматург, литературный критик и теоретик искусства — именно в лирике Аполлинер подвел итог традиционной поэзии и в то же время проявил себя как новатор и экспериментатор.


Убиенный поэт

Гийом Аполлинер — великий французский поэт, автор «Бестиария», «Калиграмм», «Алкоголей». Его знаменитый «Мост Мирабо» — шедевр мировой лирики.Но великий поэт был и блестящим прозаиком. Притча «Гниющий чародей» — первая книга Аполлинера-прозаика. Она написана в жанре средневековых мистерий и диалогов. «Убиенный поэт» — авантюрно-приключенческая повесть, пародийное описание быта и нравов современного Аполлинеру общества.


Конец Вавилона

Гийом Аполлинер (1890–1918) — не только великий французский поэт, но и блестящий прозаик, автор книг «Гниющий чародей», «Ересиарх и К°», «Конец Вавилона» и др., а также многих рассказов, «сказок» и историй, сохранившихся в рукописях или разбросанных по журналам. Сам Аполлинер неизменно подчеркивал, что считает для себя прозу не менее значимой, чем поэзия. Роман «Конец Вавилона», впервые переведенный на русский язык, рисует картины последних событий эпохи исторического Вавилона, показанных через судьбы персонажей, заимствованных автором из окружающей его действительности.


Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей

Гийом Аполлинер (1880–1918) — одно из самых значительных имен в истории европейской литературы Завершив классический период французской поэзии, он открыл горизонты «нового лирического сознания». Его поэтический «Бестиарий» (1911), книги «Алкоголи» (1913) и «Каллиграммы» (1918) во многом определили пути дальнейшего развития и бытования поэзии. Впервые выходящее в России трехтомное Собрание сочинений Аполлинера выносит на суд читателя блестящие образцы его лирики.В первый том Собрания сочинений вошли поэтические сборники автора, притча «Гниющий чародей» (1909), представлен театр Аполлинера его знаменитой пьесой «Груди Тиресия» (1917), в предисловии к которой впервые появилось слово «сюрреализм», подхваченное ближайшими последователями поэта.


Детектив и политика - 1989. Выпуск 1

Мы живем в тревожное время. Мир встретился лицом к лицу с абсолютно новыми проблемами, неведомыми ранее человечеству: в первую очередь — это угроза экологической катастрофы.Но остались и все прежние проблемы: терроризм, коррупция, гангстеризм, проституция, торговля наркотиками, преступления среди молодежи.Мы, МАДПР, — детективные писатели мира и авторы политических романов, объединяющие Восток, Запад и третий мир, представителей разных идеологий, убеждений и религий, мы, которые выпускаем каждую пятую книгу в мире, предлагаем всем Академиям наук — в первую очередь психологам и социологам — организовать совместную конференцию и обсудить трагическую ситуацию с растущей преступностью.Мы, Исполком МАДПР, предлагаем всем газетам, журналам, радио, ТВ, кино и театрам свои консультации и содействие в нашей общей работе — сделать все возможное, чтобы остановить рост преступности в мире.