Моссад. История лучшей в мире разведки - [124]

За этой трагедией наблюдали миллионы телезрителей. Многие наконец-то стали сознавать, что терроризм выходит из-под контроля и необходимо принимать срочные и жесткие меры.

Голда Меир создала новый пост «советника премьер-министра по вопросам контртерроризма» и назначила на него генерала Аарона Ярива, многолетнего директора «Амана» и одного из героев Шестидневной войны 1967 года.

А на передышку нельзя было рассчитывать, причем следующий удар был направлен непосредственно против разведчиков. Спустя пять дней после резни в Мюнхене араб с марокканским паспортом в упор расстрелял сотрудника посольства Израиля в Брюсселе^[202]Задока Офира в кафе «Принс». Офир, сотрудник «Моссада», действовавший под прикрытием должности первого секретаря посольства, был тяжело ранен, но выжил. Оказалось, что араб-террорист был двойным агентом и находился у него на связи.

Впервые действующий израильский разведчик за рубежом стал объектом террористического нападения…

Израильский кабинет создал специальный секретный комитет (его точный состав неизвестен) под председательством Голды Меир и Моше Даяна, который должен дать террористам ответ за Мюнхен. Секретный комитет фигурировал просто как «Комитет «Икс»», и даже не все члены кабинета министров знали о его существовании. Именно «Комитет «Икс»», принял решение уничтожить всех членов «Черного сентября», прямо или косвенно связанных с резней в Мюнхене.

Задача была поставлена предельно четко: пленных не брать. Это был откровенный акт мести: террор против террора. Исполнение было поручено «Моссаду». Команду возглавил Майк Харари^[203], который лично отобрал оперативников, мужчин и женщин, и открыл командный пост в Париже. Планирование операции осуществлялась самим Харари и сотрудником «Моссада» Аврахамом Гехмером, работавшим под прикрытием должности первого секретаря посольства Израиля в Париже.

Прежде всего были выявлены по оперативным каналам все, принимавшие участие в мюнхенском теракте. Потом опергруппа приступила к розыску террористов, которые осели в разных европейских странах, занимаясь как легальной, так и нелегальной деятельностью. Каждый раз, когда Харари и его люди были готовы нанести удар, запрашивался «Комитет «Икс». Премьер-министр и ее тайный комитет давали согласие на каждое убийство.

И вскоре загремели выстрелы и взрывы. В октябре 1972 года был убит Адель Ваель Звейтар, интеллектуал, который работал на «Черный сентябрь» в Риме. За последующие 10 месяцев команда Харари уничтожила еще 12 палестинцев. В Риме, Париже и Никосии их убивали из пистолетов с глушителями из проезжающих автомобилей или с мотоциклов и с помощью дистанционно управляемых взрывных устройств.

Вскоре последовал и ответ «Черного сентября»: 13 ноября 1972 г. в Париже был застрелен Хедер Кану, израильский агент. 26 января 1973 г. на пороге своего дома на Гран виа в Мадриде был застрелен Барух Коэн, прибывший из Брюсселя по заданию израильской разведки.

Один из его братьев, Меир Коэн, был председателем кнессета. Барух до войны 1967 года работал в арабском департаменте Аврахама Ахитува, оперативником в Галилее. После войны был губернатором Наблуса и в июле 1967 года едва не поймал Арафата, который бежал, переодевшись в женскую одежду с традиционной арабской чадрой.

В 1972 году ему удалось выявить еврейско-арабскую шпионскую группу сирийской разведки. Потом Коэн был направлен в Европу для работы с агентурной сетью из молодых палестинцев. Один из его агентов оказался двойником, работавшим на «Черный сентябрь», он и застрелил Коэна.

В «Моссаде» и «Шин Бет» попытались проанализировать причины трагедии. Так, было установлено, что за несколько месяцев до этого убийства арабские газеты писали, что «Черный сентябрь» приговорил к смерти одного израильского агента. Это должно было насторожить разведку — эта газета, равно как прочие арабские издания, прочитывалась и анализировалась; аналитики в обзоре указывали вероятность того, что над каким-то агентом нависла конкретная опасность, и можно было выявить наиболее угрожаемых агентов, возможно, перепланировать операции — например, Баруха Коэна не следовало посылать в Мадрид, произвести «рокировку» в последний момент и поручить аналогичное задание в другой стране. Еще большую тревогу вызывало то, что подстраховывавшие Коэна агенты, опасаясь то ли собственной расшифровки, то ли за свою безопасность, не ответили на выстрел террориста. Такое было отнюдь не в традиции оперативников и свидетельствовало, что боевой дух агентов начинает снижаться. Кроме того, смерть Коэна послужила предупреждением о том, что палестинцы проникли в центр израильских разведывательных операций в Европе. Разведсообществу следовало связать воедино убийство Коэна, покушение на Офира и убийство двойного агента Кану.

Возможно, «утечка» шла не прямо в ООП, а через посредство какой-то другой разведки, скажем ГРУ или Штази, у которой в «Моссаде» или группе Харари был «двойник», — но такое предположение было высказано только спустя годы. Тогда же ответом «Моссад» стал второй рейд израильской разведки в Бейрут за последние четыре с половиной года.