Москва заповедная - [21]
Но возвратимся на Кропоткинскую площадь. Здесь, в 1976 году открыт памятник Фридриху Энгельсу (скульптор И. Козловский).
Кропоткинская улица — в древности Большая Чертольская, затем — Пречистенка с ответвляющимися от нее переулками была одним из самых аристократических районов Москвы. В конце XVIII-начале XIX веков ее застроили крупными городскими усадьбами и особняками. Ни одна улица Москвы не располагает таким количеством памятников эпохи классицизма. Облик улицы не смог радикально исказить строительный «бум» конца XIX века — период, когда дворянские особняки перестраивались в угоду буржуазному вкусу и возводились многоэтажные доходные дома.
Архитектурный ансамбль Кропоткинской улицы открывают памятники зодчества допетровской эпохи ‹№ 1/2 и 3). 'В предназначенных к сносу заурядных домах архитекторы-реставраторы обнаружили боярские палаты конца XVII века. Они имеют необычайно толстые стены, сводчатые помещения, заглубленные в землю, закрытые коваными железными решетками маленькие окна с характерными белокаменными наличниками, внутристенные лестницы. Вновь одевшись после реставрации в утраченный праздничный наряд древние сооружения обрамляют вход в удивительный мир русской классической архитектуры.
Выше палат — что ни дом, то памятник архитектуры конца XVIII — начала XIX веков. Старинная усадьба (д. № 5); построенный во 2-й половине XVIII века дом № 7; особняк, в основе которого палаты XVII века (д. № 10), значительно изменившийся в ходе многочисленных перестроек и утративший свою художественную выразительность.
Великолепный образец московского ампира представляет собой дом (№ 11), построенный в 1817–1822 годах для Лопухиных. Его автор — архитектор Афанасий Григорьев, бывший крепостной, один из крупнейших мастеров русского классицизма, чьи произведения отличались интимностью и лиричностью. Особняк выполнен из дерева и декорирован под камень. Главный фасад небольшого здания выходит прямо на улицу. Стройный шестиколонный ионический портик, многофигурный рельеф и скульптурные лепные вставки делают его нарядным. Хорошо сохранились парадные комнаты, прекрасная роспись потолков, имитирующая архитектурные мотивы. Ныне в здании — Музей Л. Н. Толстого. В его экспозиции и фондах хранятся все рукописи великого писателя, его личные вещи, прижизненные портреты и издания, фонозаписи голоса, иллюстрации к произведениям и другие реликвии.
Напротив (д. № 12) — бывшая городская усадьба Хрущевых-Селезневых — подлинный архитектурный шедевр, который ныне занимает музей А. С. Пушкина. Заново отстроенная, по-видимому, А. Григорьевым после пожара 1812 года, она по совершенству своей сложной и свободной гармонии не имеет аналогий в русской классической архитектуре прошлого века. Зодчий отказался от привычной парадной симметрии. В едином образе он объединил два совершенно разных «лица» главного дома: обращенный на улицу торжественно-парадный фасад с шестиколонным портиком и интимно-камерный, выходящий на Хрущевский переулок, с цоколем-террасой и портиком из восьми попарно сгруппированных колонн. И в том и в другом случае использованы варианты ионического ордера. В отделке фасадов с изящными лепными барельефами принимал участие скульптор И. Витали. В главном доме сохранилась парадная анфилада залов с прекрасной росписью плафонов и мраморными угловыми каминами, характерными для московских усадеб. Интерьеры здания великолепно иллюстрируют Пушкинскую эпоху, дополняя экспозицию, посвященную великому поэту.
Неоднократно перестроенный дом (Me 16) возведен в конце XVIII века для военного губернатора И. Архарова. В 1910 году старинная дворянская усадьба была превращена архитектором А. Гунстом в роскошный дворец по заказу его новой владелицы фабрикантки-миллионерши А. Коншиной. Для зимнего сада мрамор был выписан из Италии, бронзовые украшения из Парижа, полированное стекло огромных размеров доставлено из Италии в специальном вагоне. Однако сквозь декорации стиля модерн отчетливо проступает классическая основа здания. Ныне в нем Дом ученых — место общественной деятельности и отдыха работников советской науки.
Дом на противоположной стороне (№ 17) имеет типичную усадебную планировку в классическом стиле с парадным двором, который отделяет главный дом с флигелями от улицы. Он памятен тем, что в нем жил Денис Давыдов — поэт-партизан, участник войны 1812 года, приятель А. Пушкина. Соседний дом (№ 19) сооружен для князя А. Долгорукова в конце XVIII века по проекту М. Казакова (перестраивался после пожара 1812 года). К дворцовому зданию с колоннадой, вытянутому вдоль фронта улицы, ранее примыкал обширный парк с прудами и фонтанами. К нему вели шесть въездных ворот (ныне заложены). Парадный фасад, несмотря на большую протяженность, лишен монотонности. Его центр украшен великолепным портиком ионического ордера. С ним перекликаются лоджии второго этажа с изящной коринфской колоннадой. Здание отличают типичные для Казакова строгая парадность и благородная ясность форм. Перестройка, внеся изменения в декор фасада, сохранила замысел зодчего.
Образец классицизма — старая дворянская усадьба, перестроенная в начале XX века для миллионера А. Ушкова, превратилась в буржуазный особняк с перегруженным декором фасадами (д. № 20). Здесь в 1921 году размещалась студия балерины Айседоры Дункан, приехавшей из США. В этом доме она проживала со своим мужем поэтом Сергеем Есениным.
Путеводитель рассказывает о наиболее интересных памятных местах Московской области, расположенных вдоль автомобильных магистралей. Он знакомит читателя с историко-революционными местами, памятниками боевой и трудовой славы, советского народа, архитектурными достопримечательностями, местами жизни и творчества видных деятеле" науки и культуры. В справочном разделе даются сведения о туристско-экскурсионных учреждениях, музеях, экскурсиях и т. д. Главы "Ленинградское шоссе", "Ярославское шоссе", "Калужское шоссе", "Киевское шоссе", "Минское шоссе", "Можайское шоссе", "Волоколамское шоссе" написаны Ю.
Только русская девушка, только одна, только в Азии — рецепт невероятного литературного коктейля! Еще никогда жанр путевых заметок не был таким захватывающим.В ее голове родилась Идея — пройти в одиночку пять восточных стран, познать секрет «азиатского притяжения». Разорвать цепи привычного окружения, покорять все преграды на пути, бросаться навстречу приключениям, ничего не боясь!«Азиатское притяжение» — еще и ценное пособие по самоорганизации путешествия. На полгода по разным странам или на две недели в Таиланд — неважно, главное — теперь вы сможете это сделать сами.
Действие книги разворачивается на Великом Севере — на Аляске, в Канаде, на острове Кадьяк и у берегов Калифорнии. Французские исследователи погружались в ледяные воды озера Фрезер и водопадов Аляски, чтобы зафиксировать на пленке миграционный ход лососей; зимовали вместе с бобрами на севере Канады; наблюдали и снимали на пленку уникальное морское млекопитающее — калана. Все это нашло отражение в тексте и великолепном иллюстративном материале. Рассчитана на широкий круг читателей.
Герои приключенческого романа Ж. Верна путешествуют по реке Ориноко и подвергаются многочисленным опасностям. Цель их путешествия — установить истину относительно происхождения великой реки.Иллюстрации Жоржа Ру (George Roux)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.