Москва времен Чикаго - [6]

Шрифт
Интервал

— Не спорю, — невозмутимо согласился Титовко. — И потому хочу тебя порадовать: будешь пока жить и отдыхать на даче Сталина.

— Это на какой же? У него их было много.

— В Сочи. Место, говорят, изумительное. Полтораста гектаров соснового бора, целебный воздух, море, субтропики… Отдохнешь, обдумаешь свои дела. Может, какие предложения появятся. А мы пока решим, как нейтрализовать Генеральную прокуратуру и прекратить уголовное дело, которое она против тебя возбудила. Впрочем, сделать это будет нелегко.

— Да уберите вы этого молокососа!

— Следователя Ускова? А что же ты сам его не убрал? У тебя, насколько я знаю, возможности были для этого неограниченные. Сколько там твоих бойцов? Человек триста? Целая вооруженная до зубов рота!

Джевеликян зло усмехнулся. Его темные глаза яростно сверкнули, лицо приобрело жестокое неприятное выражение. Но он промолчал. По большому счету Титовко был прав — это сделать должен был именно он, Мягди. И ведь пытался! Дважды! Но Усков, словно заговоренный, уходил от его ребят целым и невредимым. Но гость молчать не стал, даже из деликатности, и резко, как мальчишку, отчитал Мягди:

— Что это за ребячество, Мягди Акиндинович? Схватил в руки оружие и помчался самолично расстреливать журналистку! Да еще такой влиятельной радиостанции, как «Свобода»! У тебя что, крыша поехала?!

— Да эта стерва меня достала! На весь мир раструбила, что я самый главный мафиози в стране! Где у нее доказательства? Где?!

Титовко заржал. Неожиданно. Вдруг. После грубого разноса.

— И ты обиделся?! Да я бы на твоем месте гордился! Такая честь! Поставила тебя в один ряд с Аль Капоне и другими «крестными отцами»! Ты же в историю вошел!

Джевеликян, наоборот, набычился:

— Я честно зарабатываю деньги. Своим умом, потом, нервами. На мне крови нет.

— Теперь есть! — вмиг взбеленился Титовко. — И благодаря такой, мягко говоря, глупости и у тебя, и у партии возникли серьезные проблемы. Нужны они нам? Нет, дорогуша!

И видя, что «дорогуша» обиделся, несколько смягчился:

— Ну, ладно! Кто старое помянет, тому глаз вон. Главное, не повторять прежних ошибок. Итак, готовься, дача Сталина тебя ждет.

— Когда в путь?

— Немедленно! Здесь небезопасно. Ищейка Усков наверняка уже рыщет где-нибудь поблизости.

— Я готов. Мне сейчас, как и пролетарию, нечего терять, кроме своих цепей.

Группа захвата была наготове, и Ускову потребовалось не так много времени, чтобы добраться в Северное Бутово.

Подъехав к дому, Усков дал соответствующие команды, чтобы отрезать преступнику все возможные пути побега. А сам с двумя омоновцами мигом рванул на четвертый этаж.

На лестничную площадку выходило четыре двери. Тускло горела одинокая лампочка. Сразу было видно, что это обычный жилой дом, в котором вряд ли станет жить богатый государственный чиновник. Видимо, покупая здесь квартиру, Титовко руководствовался именно этим.

Андрей шепотом приказал омоновцам занять места на подступах к квартире, а сам нажал кнопку звонка. Как он и ожидал, никто не подошел открывать. Джевеликян, возможно, затаился и ждет в глубине квартиры. А может, приготовил свой пистолет-пулемет и сейчас откроет огонь.

Усков резко надавил звонок еще раз, немного подождал и решил действовать. Один из омоновцев, мощный высоченный парень, с разбегу шибанул дверь плечом. Типовая, сделанная из прессованных опилок преграда тут же распахнулась, не выдержав натиска.

Следователь, с пистолетом наизготове, ворвался в квартиру. Но она была пуста.

Усков быстро прошелся по комнате, заглянул на кухню, в ванную. Везде были следы недавнего пребывания человека. А в пепельнице на столе едва ли не дымился окурок, положенный сюда не более десяти минут назад.

«Опоздал! — мелькнула тягостная мысль в голове Ускова. — Опять опоздал!»

Он кинулся к окну, выходившему во двор, но ничего подозрительного не обнаружил. Никто не бежал, не спешил к машине, не скрывался.

Усков быстро вышел на лестничную площадку и стал звонить в дверь соседям. Никто не ответил, но Андрей заметил, что в «глазок» кто-то за ним наблюдает.

— Пожалуйста, откройте! — потребовал он. — Я следователь Генеральной прокуратуры!

— Покажь, милок, документ! — раздался в ответ старушечий голос.

Андрей приложил удостоверение почти вплотную к «глазку». Раздался скрежет давно не смазанного замка, и дверь тихо отворилась. Из-за нее показалась голова старушки в темном платке.

— Знаю, знаю, — быстро, доверительным тоном, сообщила она. — Мне эта фатера самой подозрительной кажется. Сколько времени, а там никого нет! А вчерась один тип появился. Жгучий брунет и с браслетом из золота на руке. В детский пальчик толщиной.

— Этот? — показал следователь фотографию Джевеликяна.

— Он! Вот те крест, он! Я сразу поняла, бандит! Хоть и одет прилично.

— И куда же он делся?

— Все знаю, милок! Я человек старый, одна, вот и наблюдаю в «глазок», кто в нашем доме крутится. С час назад в эту фатеру еще один бандит заявился. Тожить одет с иголочки, маскируется. Но меня не проведешь, я в людях разбираюсь. Вот вы, сразу видать, человек приличный.

— Час назад? — не обращая внимания на комплимент старушки, переспросил Усков. — И где он сейчас? В квартире никого нет!


Рекомендуем почитать
Убийство на пляже

Небольшой прибрежный городок Бродчёрч потрясла трагедия – одиннадцатилетнего Дэнни Латимера нашли задушенным на пляже. Детективы Алек Харди и Элли Миллер намерены вычислить убийцу во что бы то ни стало. Но расследование дает поразительные результаты – один за другим под подозрение попадают самые добропорядочные горожане! У каждого из этих благопристойных людей, оказывается, есть свой скелет в шкафу. Когда тайна перестанет быть тайной, городок содрогнется…


Наган и плаха

Главный герой романа «Наган и плаха» хорошо знаком читателю по книге «Красные пинкертоны». Начальник уголовного розыска Турин продолжает борьбу с бандитами. Однако появляются новые проблемы: на город обрушивается наводнение, более того, активная деятельность нэпманов, подорвавших взятками нормальную работу рыбопромышленников Астрахани, не остаётся без внимания высших органов НКВД. Нарком Яго́да даёт команду арестовать виновных и привлечь к ответственности за антисоветскую деятельность. Назревает знаменитое дело «Астраханщина», грозовые тучи сгущаются и над Туриным…


Подлость плюс

Уважаемый читатель! Автор сборника рассказов и повестей "Подлость плюс" начинал работать ещё в Советской милиции, а заканчивал в другой стране и при другом строе. Всё, что поведано в этой книге, имеет реальную основу. А основными героями здесь выступают милицейские следователи и начальники, участковые и оперативники, которые в подлое такое время не ходили под бандитами и не плясали под их дудку. Именно эти люди, на мой субъективный взгляд, не допустили массовой резни в России. А спасти её от разграбления — были просто не в состоянии.


Черные минуты

В мексиканском городе Паракуана зверски убит молодой журналист Бернардо Бланко. Следствие ведет продажный детектив Чавез, и он уже схватил подозреваемого. Но шеф полиции не доволен результатами его работы, он поручает это дело единственному честному детективу городской полиции Рамону Кабрере. Кабрера выясняет, что перед смертью Бланко занимался расследованием серии жутких убийств детей, происшедших много лет назад. Идя по следам журналиста, Кабрера понимает, что он на верном пути, но тут на него начинается охота…


Мертвецы живут в раю

Первый роман трилогии о марсельском инспекторе полиции Фабио Монтале.Когда-то они были друзьями, мальчишками, выросшими в криминальных кварталах Марселя — Маню, Уго и Фабио.Теперь Маню убит, а Уго возвращается в Марсель, чтобы отомстить за смерть друга главе местного мафиозного клана, и сам погибает. А Фабио, ставший полицейским, начинает расследование…Кто убил Маню? Кто расправился с Уго? Кто зверски убил подругу Фабио красавицу-цыганку Лейлу? Кто является подлинным хозяином города?И, чтобы найти истину, инспектору Фабио Монтале придется преодолеть сопротивление мафии, коррумпированных коллег, продажных политиканов, хладнокровных убийц и националистов-экстремистов.


Кровная месть

В Москве происходит серия убийств, совершенных одним и тем же лицом. В ходе следствия, которое возглавляет А. Б. Турецкий, выясняется, что все убийства касаются уголовного мира и направляет их какая-то тайная организация. Бригада следователей находит убийцу, но…


Дом тихой смерти

В сборник вошли произведения польских писателей Т. В. Кристина, Яцека Роя и Ежи Эдигея. Героями этих детективов являются профессор Вильям Хоуп («Дом тихой смерти»), профессиональный сыщик Аристотель Бакс («Черный конь убивает по ночам») и западные спецслужбы («Отель „Минерва-палас“»).Средневековый кошмар жертвоприношений индейцев майя вновь становится реальностью на современной лондонской вилле профессора археологии Вильяма Хоупа (Т. В. Кристин. «Дом тихой смерти»).Феноменальные способности психолога и высокий профессионализм сыщика позволяют Аристотелю Баксу разгадать сложнейшую криминальную головоломку (Яцек Рой.


Тигр в дыму

В сборник вошли английские детективные романы, сверхдинамичные по сюжету, сочетающие глубокий, тонкий психологизм и высокую художественность повествования.


Зеркало покойника

Эркюль Пуаро получает телеграмму от баронета Жерваза Шевени-Гора с просьбой о помощи в одном деликатном деле. Пуаро приезжает перед ужином, на который уже собралось довольно много гостей. И тут раздаётся удар гонга, а через какое-то время — выстрел. Пуаро опять пора браться за дело.Повесть представляет собой несколько расширенную версию рассказа «Второй удар гонга» впервые опубликованного в июле 1932 года в номере 499 журнала «Strand Magazine».


Убийца где-то рядом… Смерть в белом галстуке

В увлекательном романе английской писательницы Дженет Керд тихую жизнь старой шотландской школы с весьма консервативными традициями нарушает цепь жестоких и на первый взгляд необъяснимых убийств, расследовать которые поневоле приходится молоденькой учительнице, на долю которой выпадает немало страшных и романтических приключений.«Смерть в белом галстуке» признанной «королевы детектива» Найо Марш представляет живописную панораму жизни лондонского высшего общества, где появляется таинственный и неуловимый шантажист, причиняющий немало неприятностей великосветским красавицам и не останавливающийся ни перед чем — даже перед убийством.