Москва атакует - [26]

– Что-то серьёзное? – сонным голосом поинтересовалась девушка.

– Майор вызывает, срочно, но, зачем, я не в курсе. А ты спи, если что, обязательно дам знать.

Оксана на полном автомате кивнула и, откинувшись на подушку, отвернулась к стенке. Через шесть минут после звонка Вадим уже бежал по лестнице. С Оксаной он встретился два дня назад, город был почти очищен от трупов, новой эпидемии уже никто не опасался. Теперь трупами занимались врачи и милиционеры. Добровольцы майора Деникина решали новую задачу: выжившим грозил голод. И снова на помощь позвали армию. Хотя армией то, что осталось, можно было назвать с большой натяжкой. Пять сотен офицеров, сотня контрактников, полсотни срочников, и то только те, кто из города. Вот и вся армия. Зато выросло число добровольцев. Неделю назад, когда Токарь только пришёл, их было двадцать, теперь почти три сотни – разного возраста, разного уровня подготовки. Да и выгодно было служить, платили не деньгами, а ИРП (индивидуальным рационом питания), в котором было всё от консервов до пирожных. На каждого добровольца в день выделяли комплект, что, по сути, немало. И вот добровольцев бросили на охрану мобильных полевых кухонь, которые устанавливались в людных местах, благо на военных складах имелись огромные запасы тушенки и разных круп. Все магазины в городе были временно закрыты. Предприниматели отказывались раздавать продукты даром, а деньги стоили не дороже бумаги, на которой напечатаны.

Всерьез рассматривалась возможность официального раскулачивания: отнять и поделить, но заупрямилась администрация, которая ещё сохраняла кое-какой контроль над областью. И если на селе с продовольствием было проще, то в городах с каждым днем становилось всё хуже и хуже. Пришлось армейцам распечатывать склады, и задымили на перекрёстках полевые кухни. Вспомнили опыт Германии тридцатых годов, когда НАСДАП раздавала еду, устраивая общественные столовые. Рядом с каждой кухней поставили стол, посадили за него жён офицеров, провели перепись населения района и на каждого уцелевшего человека в день выдавали по три пищевых талона, а уж талоны меняли на еду.

Вадим сидел с автоматом на броне бэтээра и наблюдал за очередью к кухне. Народ нынче быстро зверел, уже случались и потасовки, и перестрелки.

– Смотри, – сказал Илья, пихая Вадима в бок и указывая на просвет между домами.

Токарь посмотрел в указанном направлении: трое довольно крепких мужчин стояли в тени, внимательно наблюдая за раздачей. Внезапный шум возле кухни отвлёк внимание Вадима от троицы. Назревала очередная драка. Вадим спрыгнул с бэтээра и пошёл к толпе.

– Что происходит? – растолкав людей, поинтересовался он.

– Да вот мужик толкнул девочку. Та разбила банку, в которую ей только что каши на всю семью положили, – охотно пояснила дородная женщина лет сорока.

Девочка сидела рядом с разбившейся трехлитровой банкой и плакала. На вид ей было лет тринадцать, не больше.

– Кто же тебя одну за едой отправил? – присаживаясь рядом, спросил Вадим. – Родители где?

– Умерли родители, – всхлипнув, ответила девочка. – Я одна с братом осталась.

За восемь дней Токарь видел и не такое: в одной вскрытой квартире обнаружился грудной малыш, которому было не больше пары месяцев, а в соседней комнате лежала мертвая мать. Младенец четыре дня провёл один в квартире с трупом. Были ещё случаи не менее жуткие, но в данный момент нужно думать о том, что происходило сейчас, и Вадим повернулся к мужику:

– И как это вышло?

– А чего она копается? – огрызнулся тот. – Все жрать хотят.

– Очнись, мразь! Это ребенок.

– У меня тоже дети, и тоже хотят есть. – Мужик понимал, что неправ, но продолжал огрызаться.

– Илья, – позвал Вадим напарника, – принеси мой ИРП.

Илья быстро притащил большую пластиковую коробку.

– Вот возьми, – протянул он девочке, – там консервы и даже сладкое, вам с братом точно на сегодня хватит, и советую: подыщи тару попрочнее, желательно с крышкой.

– Спасибо, – просияла девочка и, схватив коробку, пошла в сторону дома.

– Нина, – обратился Вадим к женщине, стоящей на раздаче, – урежь ему норму наполовину. Впредь будет вежливей.

– Ты чего творишь? – заорал мужик, но, увидев, как Илья взялся за рукоять пистолета, быстро остыл и протянул Нине военный термос.

Та молча бухнула в него два половника вместо четырёх и вернула обратно, мужик кисло поблагодарил её и ушёл.

– Убили, – закричал кто-то от дома, где ещё недавно тусовалась троица мужчин.

Вадим рванул с плеча автомат и побежал на крик, следом нёсся Илья и ещё один боец, Толик по прозвищу Инженер, толковый парень, хоть и служивший в инженерном батальоне. Над ними постоянно подтрунивали: «Токарь есть, Инженер есть, Директора вам – и сможете частную контору открыть».

Забежав за угол, Вадим увидел столпившихся у подъезда людей, на ступеньках лежала та самая девочка, которой он отдал свой ИРП, две маленькие ладошки зажимали ножевую рану на животе, рациона нигде не было.

– Она ещё жива, – крикнул кто-то.

Вадим, подхватив девочку, кинулся к бэтээру.

Пустынные улицы города сейчас были только на руку, бронемашина неслась на предельной скорости, и, если бы на пути попалась легковушка, её участь была бы решена. Бронетранспортёр едва остановился возле приемного покоя «Красного Креста», а к нему уже бежали санитары, они положили девочку на носилки и унесли. Врач с усталым лицом выслушал историю, коротко ругнулся и пошёл делать всё возможное.