Московский Джокер - [22]

– Ана! Пляжу-жу-жу. Не вынес, Батькович, в ментовщину попер? Что поручили? Пойдем до Марло, покажу, если не нервный. Оно же и телега.

Двое странно говорящих мужчин, стараясь почему-то ступать аккуратнее, снова подошли к трупу. Карнаухов выпростал изгвазданную рубаху Марло из брюк и слегка завалил тело на левый бок. Обернулся на Алекса и кивнул ему: «Давай, чего стоишь? Не для тебя, что ли?»

Алекс подошел, наклонился и на правом боку, чуть повыше печени, заметил на теле Мартина мелкую, размером с двухкопеечную монету, но удивительно четкую метку. Как бы паучок-иероглиф, нанесенный лучиками-шрамами.

– Что это? – спросил он Виталия.

– Тебе лучше знать. Еще и меня научишь, – ответил тот и с нескрываемым отчуждением посмотрел вдруг на Алекса.

– Где-то я это видел, – поежился тот, чувствуя неприязнь Карнауха, – но где и когда…

– Во-во! Не помню, не бывал, не участвовал. Думай, тебе говорят, а не то нам обоим амба.

– Это и было твоим заданием?

– Оно же и телега. Они же знали, что именно ты подойдешь к квартире. Тебя и ждать наказали. Глушани, говорят. Ну и вот эту херовину нанести ему на тело велели. Формочку вот дали.

– Какую формочку?

– По размерам такая же вот как след этот. С одной стороны выпуклость…

– Где она, формочка?

– Я ее должен был внизу швабре этой отдать. Так договаривались. Я и отдал. А она меня сразу после этого и подсекла. Тут я и понял, что нам с тобой в друганах надо ходить. А иначе кранты. Причем заметь, репа немытая, кранты обоим.

– А при чем тут она?

– Так она же служит где? Отвечаю: у нас же в Управлении.

– Здесь всего двенадцать этажей. Какая же это тебе высотка?

– Объясняю для дефективных: финансирование для Управления записывается в бюджете отдельной строкой. И выполнялось всегда, от усатого до меченого. Выполняется и сегодня. Все безотказно, понял? А где у нас безотказно? Наверху. Наверху хорошо? Не то слово. Всем хочется? Всем. А удается? Кто умеет. Вот жильцы этого дома и сумели. А знаешь, где такой вопрос решается, о включении в список зданий, состоящих на обслуживании в Управлении? Раньше, к примеру, такое могли решить только на политбюре, не ниже, заметь. Так что и сам Гришин со своим горкомом и Промысловым, решить такой вопрос сами для себя не могли. Тут надо было голосование всей шайки. А у них ведь как? Одни хочут, а другие в аккурат не желают. Так что для некоторых домов и в политбюро-то вся шайка по третьему кругу повымирала, а вопрос все не решался.

– А как с этим домом? – спросил Алекс, подойдя к окну и, раздвинув занавеску, поглядывая на дом Валентины, как бы ожидая оттуда некоего чудесного сигнала. То, что рассказывал Карнаухов, было ему интересно и, вероятно, имело какую-то связь с персональной ситуацией Алекса.

– А вот с этим домом все как по хрустам по хрустящим. Для такого дела, где только предварительных инстанций, начиная с Моссовета, три, да ты пойди их каждую пройди, не говоря уже о четвертой, об этих гребаных директивных органах, и на все это про все – всего полгода. Причем заметь, что никакие войны и революции и никакие вихри враждебные ничего здесь не отклоняют. Даже когда меченый дела волейбольщику сдавал, ты думаешь что, они все о кнопке этой барабонили, которая в чемоданчике этом? Вот все о списках таких, как по нашему Управлению, это они и утрясали.

– А ты как будто сидел там с ними, – не выдержал Алекс.

– А мне и не надо. Я и без того внутрях, можно сказать, не мене четвертака оттянул. Инспектор по этажам и оборудованию – слышал такое? Какие возможности, Алекс! Какая житуха! Если бы ты только представлял! Если бы хоть кто-нибудь представлял!

– Значит, и этот дом входит в сферу твоей деятельности?

– Я же тебе говорю, Алекс, ты пойми, ты только вдумайся, и тебе все станет ясно. Да ты хоть понимаешь, что сейчас неважно, к примеру, кто ты и что. Но если ты живешь в доме, включенном в наш список, то все, с тобой все ясно. Ты человек. Да квадратный метр при купле-продаже в этих домах знаешь сколько стоит? Да что я тебе говорю, парч непонятный, когда адмиралы, ты понял, когда аспада енаралы и адмиралы строят себе замечательные дома, это да, это они могут. А вот включить эти охренительные домины в наш список – кишка тонка. Во всяком случае лет семь-восемь поборитесь. А то и поболе. А эти… хо-хо мохер. Полгода – и в дамах.

– Виталий, ты мужик хоть куда, согласен. И ты рассказал мне замечательную историю о некотором царстве-государстве под названием Управление, которое держит центр Москвы, держит космос и Землю, а уж гэбэ по сравнению с ним…

– А что ты думаешь, Алекс? И для них есть квоты на включение их домов. И попробуй превысь. А они знаешь как хотят? И все равно – свой срок отдай, не греши. Да и не каждый объект благополучно втирают. А некоторые дома лет по двадцать по кругу финтярют, да так и затирают. И ведь жильцы там, посмотришь по списку, академики да резиденты в отставке. Не абы кто.

– Я же тебе и говорю, что я не спорю. Ты – инспектор, а значит, величина немалая. А кто же тебе дал такое поручение? Кто припер самого Карнаухова, инспектора?

– Инспектор по этажам и оборудованию. А есть еще по кадрам. По складам и подземке. Ты знаешь, какая там подземка, Алекс? Какие там склады? И при этом в самом центре города. Ты представляешь, какие это возможности?