Московские джедаи - [11]

— Епитимья по прибытии в Орден.

— Магистр Чоудхури! — взвыл Титус. — Я уроню вас!

— Орден тебе этого не простит, — резонно заметил наставник.

— Черт!..

Примерившись, падаван собрался с силами и, изо всех сил стискивая трос ногами и судорожно перехватывая его правой рукой, крошечными шажками, словно гусеница, пыхтя от напряжения и усердия, с трудом Пополз вверх. Магистр расслабился и, приняв позу лотоса, погрузился в медитацию.

— Здесь, — простонал ученик, когда мастер оказался на уровне дверей следующего этажа. — Вскрывайте!

— Я сказал «два или три», — произнес Чоудхури, не открывая глаз. — Хочешь, чтобы я сказал «четыре»? Может быть, желаешь найти мне еще одно слово с пятью «о»?

Надрывно дыша, падаван полез еще выше, подтягивая за собой наставника.

Снизу донесся характерный треск: металлические клинья, удерживавшие кабину лифта от дальнейшего падения, выстрелили из пазов. Видимо, ситхи окончательно решили не брать джедаев живьем и дистанционно привели в действие вторую очередь системы самоуничтожения.

— Меня всегда мучил вопрос, — задумчиво промолвил магистр, приоткрыв глаза и провожая взглядом кабину, проваливающуюся с мучительным скрежетом, — почему в голливудских фильмах лифты, упав вниз, с грохотом взрываются, исторгая море огня? Ведь они просто железные коробки? Поправь меня, если я ошибаюсь. Впрочем, лифты РАО «ЕЭС» вполне соответствуют голливудским стандартам. Видишь ли, на уровне нулевого этажа во всех лифтовых шахтах этой магической башни расположены обширные резервуары с легковоспламеняющимися жидкостями. Именно на тот случай, если атакующие прорвутся в атриум и, как тридцать пять лет назад, решат воспользоваться лифтами для штурма цитадели. Эрго, фейерверк при падении этой штуки должен получиться преизрядный…

— Так что ж вы сразу-то!.. — Следующий этаж падаван форсировал за рекордное время. — Режьте! — истерически всхлипнул он, мертвой хваткой вцепившись в трос.

— Зачем же резать? — удивился Чоудхури. — Вполне достаточно применить Силу.

— Режьте, он уже внизу! — прохрипел Титус.

До них донесся глухой раскатистый удар, и снизу начало стремительно подниматься клубящееся облако раскаленных газов.

Чоудхури хладнокровно щелкнул пальцами, и двери этажа распахнулись. Протяжно застонав, падаван швырнул наставника в образовавшийся проем и рыбкой нырнул следом. Металлические двери щелкнули челюстями за его спиной, и в шахте лифта в полутора метрах от него загудел огненный смерч.

— «Удовлетворительно», юный падаван, — проговорил магистр, поднимаясь с пола и тщательно отряхивая балахон, — с минусом. Еще немного — и крайне важная миссия была бы провалена вследствие гибели исполнителей. Недопустимое легкомыслие. — Он неодобрительно покачал головой. — Впрочем, все закончилось хорошо, поэтому — «зачет». Но в другой раз постарайся не доводить ситуацию до критического предела. Всегда сохраняй хладнокровие, мой мальчик, и у тебя будет отличное пищеварение. — Чоудхури приложил ухо к дверям лифта. — Боюсь, что некоторое время эта шахта будет непригодна. Нам придется воспользоваться другой.

Падаван Титус Рутра Пазузу, который в продолжение этого монолога лежал на полу возле лифта и жадно глотал воздух, приподнялся на локте.

— Да, учитель, — прохрипел он. — Простите, учитель.

Едва он успел произнести это, как из соседней шахты тоже донеслись приглушенный грохот и рев пламени, прокатившегося по бетонному колодцу. Мгновение спустя такая же участь постигла лифтовые кабины номер три и четыре.

— Однако! — вымолвил магистр Чоудхури. — Они обрушили все имевшиеся в нашем распоряжении средства передвижения. Можно с уверенностью сказать, что некоторый элемент паники в стан врага мы уже внесли.

— Да, но как мы теперь доберемся до верхнего этажа? — осторожно поинтересовался Пазузу. Он очень боялся заработать еще одну епитимью, но вопрос, по его мнению, не терпел отлагательства. — Времени осталось не так уж много. — Он снова, в четвертый раз за последнюю минуту, бросил взгляд на свое левое запястье.

— Времени у нас более чем достаточно, юноша, — отрезал магистр. — Мы можем успеть спуститься вниз по лестнице, добраться до ВВЦ, сделать круг на гигантском колесе обозрения и вернуться сюда для беседы с Рунархом. Поступим так, или ты предпочитаешь найти мне слово, в котором есть пять букв «о»?

— Пять букв «о»! — торопливо выпалил Титус Рутра, закономерно опасаясь епитимьи.

— Епитимья по возвращении в Орден, — флегматично заметил Чоудхури. — Истинный рыцарь не должен выбирать легчайший путь к цели — это неизбежная деградация для воина. Но что ж, выбор сделан. Изволь отвечать, и пока ты не найдешь необходимое слово, мы будем стоять тут без движения.

На падавана страшно было смотреть. Его лицо перекосила ужасная гримаса. Казалось, сейчас он шагнет к учителю и совершит непоправимое — скажем, схватит его двумя пальцами за нос или сделает ему лося.

— Время идет, — подлил масла в огонь магистр.

Титаническим усилием воли Пазузу взял себя в руки и погрузился в размышления. Впрочем, нервическое подрагивание правого века указывало на то напряжение, с которым это ему дается.