Моряк с Балтики - [33]

Но как для солдата, так и для моряка, каким был Куц, кроме своей землянки или корабля близким и желанным всегда оставался дом, в котором он вырос и где жили его родные. Владимир никогда не забывал деревню, где прошло его детство. При каждом удобном случае, а уж в отпуск обязательно, он приезжал в Алексино, еще в дороге представляя себе, как обрадуется мать, как, смахивая с глаз слезу, обнимет его отец, бросится на шею сестренка.

В Москве через некоторое время после переезда у него появился и собственный дом — квартира на Щербаковской улице. Теперь он уже не одинок. Появились люди, с нетерпением ожидающие его возвращения, следящие по газетам за его зарубежными выступлениями. Во-первых, брат Николай.

Когда Николай перешел в десятый класс, Куц, собираясь после очередного отпуска в Москву, сказал:

— Вот что, Коля, парень ты способный. Кончишь школу — поступай в вуз. Приедешь ко мне, я помогу. Жить сможешь первое время у меня. Но только одно условие — чтобы в аттестате не было троек.

В 1954 году Николай получил аттестат без троек, лишь с двумя четверками. А вскоре от Володи пришла телеграмма: «Выезжай, экзамены».

В то время Куц еще не имел квартиры и жил на базе ЦСК МО на Ленинских горах. В комнату втащили еще одну кровать и стул. Решили, что Николай будет поступать в торфяной институт. Туда добираться поближе, меньше конкурс и есть общежитие.

В первое время Николай путался в переходах метро. В деревне кто-то из знакомых, побывавших в Москве, предупредил, что на эскалаторе надо быть осторожным — при выходе прыгать, иначе срежет каблуки. Вот и смешил он москвичей, совершая прыжки с эскалатора.

А с экзаменами повезло. Трудными для Николая были математика и сочинение. В десятом классе их математик много болел, его уроки часто заменялись другими. А грамотность всегда трудно дается тем, кто с детства говорит на украинском, а потом переходит на русский. Однако проходной балл Николаю удалось набрать, и с осени 1954 года он стал студентом. С гордостью носил Николай подаренные братом по этому случаю швейцарские часы, привезенные с чемпионата Европы.

Что касается общежития, то от него пришлось отказаться, так как оно находилось под Москвой, в Быково. Зимой там было холодно, дорога занимала много времени, и Николай остался у Володи, сперва на Ленинских горах, а затем в его квартире на Щербаковской. Старший брат взял на себя все материальные хлопоты и заботы по воспитанию. В первое время Николай никак не мог привыкнуть к Москве, и учиться ему сначала было трудновато. Под равными предлогами он пытался отпроситься у брата в деревню — то сажать, то копать картошку. Но неизменно получал ответ:

— Без тебя обойдутся. Твое дело учиться и не иметь хвостов.

Отказывал он брату и еще в одном — это было позднее, когда имя Владимира Куца стало известно всей стране, — в просьбах похлопотать, посодействовать.

— Ты пойми, что совесть мне не позволяет просить за родного брата. Отец и мать дали нам с тобой крепкое здоровье. А пробиваться в жизни мы должны сами.

Забегая вперед, скажем, что Николай закончил институт с отличием. В течение десяти лет проработал инженером на московском кабельном заводе «Электропровод», пройдя путь от помощника мастера до секретаря парткома. Учился во Всесоюзной академии внешней торговли, а затем вел ответственную работу за рубежом, причем три года в Швейцарии в качестве представителя Всесоюзной торгово-промышленной палаты, много сделал для установления торговых связей с зарубежными странами.

С некоторых пор, возвращаясь из поездок по стране или из-за рубежа, Володя ожидал встречи не только с братом, но и со своей новой знакомой, Раей. Окончив факультет журналистики Московского государственного университета, Раиса Полякова стала литературным сотрудником газеты «Советский флот». Поручение редакции — взять интервью у морского офицера, чемпиона Европы по легкой атлетике Владимира Куца — затянулось на многие годы. Его результатом была новая молодая семья, книга — литературная запись воспоминаний Куца, многочисленные статьи в газетах и журналах. Одна из них, опубликованная во французском журнале, так и называлась — «Мой муж».

Этот брак принесет Куцу много радости, поможет приобщиться к литературе, искусству, расширит его кругозор, заставит по-иному взглянуть на окружающий мир. И если, в конце концов, он принесет ему и много горя, не будем искать здесь виновного.

Теперь Владимир Куц обрел не только свой дом, но и свой город, который стал для него родным, — Москву. Он всегда гордился тем, что стал жителем столицы. С Москвой его связывали и товарищи по спорту. Дружная команда легкоатлетов Центрального спортивного клуба Министерства обороны (в дальнейшем ЦСКА) выступала на многих соревнованиях, в том числе и на традиционных московских. Естественно, что Куц стал их непременным участником.

Одним из таких соревнований была традиционная эстафета на призы газеты «Вечерняя Москва» — «Вечерка», как ласково называют ее москвичи. Ежегодно в начале мая в первой половине дня перекрывается автомобильное движение по Садовому кольцу. Расстояние около 15 километров разбивается на 30 этапов, места передачи эстафеты украшаются флагами, здесь за порядком строго следят спортивные судьи. К началу эстафеты на тротуарах, площадях Садового кольца собираются москвичи. У «Вечерки» есть свои болельщики. Кто болеет за «Спартак», кто за «Динамо», а кто за ЦСКА.