Морт. Охота на колдуна - [19]

— Что ещё вы узнали? Насколько сложен был обряд?

— Сам обряд был простым, я быстро выучил заклинания, требовались жертвы, но он сказал, что можно обойтись животными, кучу магических безделушек и книги он принёс с собой. Девушка тоже подходила по всем статьям. Главной бедой, как он говорил, был день и месяц, такое случается редко, раз в сто лет, или даже реже.

— А мы это расстроили, — с удовлетворением заметил капитан.

— Да, — подтвердил инквизитор, — именно поэтому я так спокоен и даже позволяю себе проявлять милосердие от имени Святой Инквизиции. Осталось только понять природу этого человека, я лично склоняюсь к выводу, что это просто сильный колдун. Скажите, барон, какие чудеса в его исполнении вы видели?

— Чудеса? Сложно сказать, что именно было чудом. Он не раз облегчал мою боль, просто накладывая руки.

— На это вполне способен колдун, что ещё?

— В его шайке был оборотень, настоящий, способный превращаться в огромного волка, кроме того, вы сами видели этих двух, что стояли там, у алтаря.

— Я вас удивлю, барон, но это были люди, обычные люди, которым он тоже уготовил роль жертв. Настоящего демона невозможно убить простым человеческим оружием, а их внешний вид — очередная иллюзия, наведённая хозяином.

— А почему они рассыпались в прах после смерти? — перебил его капитан Рау.

— Сатана принял жертву, — спокойно объяснил брат Доминик, — так бывает, когда ему достаётся и тело, и душа. Что же касается оборотничества, то этот феномен подробно описан в нескольких трактатах, более того, я сам, будучи ещё послушником, присутствовал при проведении опытов с настоящим живым экземпляром. Его даже пытались вылечить, но, увы, это было возможно только с его желания, а такового желания не было. Пришлось лечить серебром и костром.

— Ещё ему нужны были деньги, он говорил про отъезд, не знаю, куда, какие-то далёкие земли.

— Это тоже подтверждает его человеческую природу, для демона вопрос перемещения не стоит, он вполне может переместиться, куда захочет, причём, мгновенно.

— Остаётся последнее, — Морт сложил бритву и убрал её в мешок, туда же последовал и ремень, — трюк с летучими мышами, его мы пока объяснить не в силах, иллюзией это быть не могло.

— Да, этого мы объяснить не можем, — не стал спорить инквизитор, — но пока предлагаю свернуть обсуждение, всех подозреваемых заприте в камеры, а нам следует поспать. Завтра отбываем домой, капитан, вы довольны результатом?

— Разумеется, — Рау хлопнул ладонью по мешкам с серебром, — всё здесь, можно идти и докладывать начальству.

— Сержант, а что вы намерены делать? — спросил инквизитор, повернувшись к Алоису.

— Известно, что, — откликнулся тот, — продолжать службу. А потом, когда стану стар, уйду в отставку и буду жить на пенсию. А что, есть ещё какие-то варианты?

— Разумеется, у Святой Инквизиции есть своя небольшая армия, даже не армия, а служба стражей, опытный воин, который хорошо себя проявил в деле борьбы со злом, пусть даже и немолодой, без семьи. Вы вполне можете нам пригодиться, что скажете?

— А как же служба здесь?

— Вы переросли её, дорогой мой Эдвард, на ваше место командование пришлёт другого сержанта, помоложе, такого, который с радостью воспримет своё назначение. Служить Святому Престолу не менее почётно, чем служить Его Величеству. Думаю, проблем с переводом у вас не будет.

— Я согласен, — не раздумывая ответил сержант.

— Сдайте дела заместителю, а завтра отправитесь с нами, формальности мы уладим сами.

Утром роскошный экипаж инквизитора двинулся на юг. Следом двигалась ещё одна карета, в которой конвоировали арестованных участников действа, а вокруг, построившись квадратом, скакали вооружённые драгуны, среди которых был и сержант Алоис, который окончательно решил посвятить жизнь служению церкви, пусть и с оружием в руках.

Морт, пользуясь немалыми размерами экипажа, улёгся на одном из сидений, накрывшись плащом. Невеликий рост и природная гибкость позволяли ему спокойно спать в любом положении. Чуть поодаль от него, на противоположном сидении, отец Доминик беседовал с Агатой, которая к утру пришла в себя и смогла отвечать на вопросы. Беседу можно было назвать исповедью, но инквизитор никаких специальных приготовлений не делал, видимо, настоящую исповедь отложил на потом. До охотника долетали обрывки фраз.

— Пойми, дитя моё, тут нет твоей вины, всё, что ты совершила, было вызвано принуждением твоего мужа. Образцовая жена не могла ослушаться своего супруга.

— Я знаю, но моя вина всё же есть, дело в том, что, когда он делал со мной все эти вещи, которые… — Агата запнулась и покраснела, не представляя, как рассказывать священнику о постыдных вещах.

— Не нужно подробностей, — успокоил её инквизитор, — я примерно представляю себе его действия.

— Так вот, всё это было так стыдно, — она снова сделала паузу, — но он при этом был со мной ласков со мной, я… не знаю, как сказать, но мне это стало нравиться, каждый раз, когда всё заканчивалось, я раскаивалась и предавалась молитве, но потом… я снова поддавалась ему.

— Природа человека греховна по своей сути, — философски заметил инквизитор, — это лишь отголоски первородного греха. Расскажи лучше про обряд, что ты видела тогда?