Морской узел - [42]

В первый же день занятий учитель дал классу домашнее задание по письму. На одной строчке он велел написать букву «И», отделяя буквы друг от друга черточками, на следующей — букву «Е», а на третьей — букву «О». Так нужно было заполнить две страницы.

Домой Лои пришел с самыми благими намерениями. Если он хочет стать первым учеником в классе — а он этого очень хотел, — нужно написать букв больше всех. Чем больше он напишет букв, чем больше вложит труда, тем довольнее будет учитель.

Он корпел над двумя страницами целый день, стараясь ставить буквы как можно ближе друг к другу, делать черточки как можно короче, чтобы букв уместилось побольше.

Учитель собрал тетради, и следующие два дня Лои провел в напряженном ожидании. Он был уверен, что ни один человек в классе не вложил в домашнее задание столько труда, сколько он. Теперь он сразу же отличится.

Наконец настал день раздачи тетрадей. Положив их перед собой, учитель сказал, что одни справились с заданием хорошо, а другие — плохо.

— Я хочу вам показать две тетради, — сказал он, поднимая перед классом две раскрытые тетрадки. — Вот здесь видно, как следует выполнять задание, а здесь — как не следует.

В одной из тетрадей буковки были выведены очень аккуратно и стояли по нескольку штук на строчке. А на страницах второй было черным-черно от букв — настолько впритык друг к другу они лепились.

На примере этой тетради нужно было учиться, как писать не следует.

С тех пор Лои возненавидел буквы — и письменные, и печатные, так что чтение было для него сущей мукой.

На промысле дни не отличались разнообразием. Круглые сутки рыбаки были заняты поиском сельди, но несколько заметов, которые они сделали, прошли впустую. Экипаж охватило чувство безысходности, кое-кто поговаривал уже о том, чтобы кончать это бессмысленное времяпрепровождение и брать курс домой: видимо, рассчитывать этим летом на улов не приходится. Даже кок утратил свойственный ему оптимизм и пребывал в унынии — провиант кончался, молочный бидон давно опустел, запасы воды тоже были на исходе.

Лои уже несколько дней не надевал своих бахил. Всякий раз, когда он попадался в них на глаза коку, тот свирепел и грозился выбросить эту дрянь за борт. Ведь ясно же как божий день, что в их невезении с самого Рёйвархёбна виновата эта обновка.

Впервые за все время Лои затосковал. Ему вспомнились мамины слова о том, что день за днем болтаться в море, не видя земли, — занятие совсем не веселое. Откуда ей было это знать, ведь она никогда в жизни не выходила на промысел? Разве что отец рассказывал?..

Члены экипажа стали раздражительными и ссорились из-за каждого пустяка, на который в другое время не обратили бы внимания. Моторист Йоун взъелся на Ауси из-за какого-то блока, который, как он утверждал, пора было менять. Они так громко переругивались в рулевой рубке, что на шум прибежал Паульми. Только тогда они прекратили перебранку, и Ауси, хлопнув дверью, ушел в каюту.

Сельдь переместилась к югу. Когда Лои вместе с Паульми последний раз рассматривал морскую карту, «Слейпнир» находился у впадины Сейдисфьярдардьюп. То одно, то другое судно сообщало о найденном косяке, но всегда в стороне от того места, где была в это время их шхуна. Им же оставалось лишь продолжать свою изнурительную погоню за сельдью.

После очередного неудачного замета Лои наконец решился. Спустившись в каюту, он натянул бахилы. Может, больше и не придется их надевать?.. Если в следующую тоню невод будет опять пустой, он бросит бахилы за борт. Лои готов был на что угодно, только бы снять висевшее над «Слейпниром» проклятие, избавить экипаж от невезухи. Им уже больше недели не давалась в руки ни одна селедка.

Он убедил себя в том, что прекрасно проживет и без бахил.

Глава шестнадцатая

Лои сидел за штурманским столом, листая «Морской ежегодник», когда двигатель пустили на полный ход и судно резко свернуло вправо.

— Приготовиться!

Сомнений не было: «Слейпнир» напал на косяк!

Лои отбросил книгу и помчался в каюту надевать бахилы. Когда он чуть погодя появился на палубе, матросы уже пересели в шлюпку и приготовились к замету.

Никакого толку, конечно, опять не будет. Но, раз уж они вышли на промысел, нужно заметывать: как говорится, попытка не пытка.

Лои залез на крышу рубки. Прямо по носу виднелся довольно большой косяк сельди. Птиц над косяком было непривычно мало, вокруг парило лишь несколько крачек, которые то и дело ныряли в темное пятно. Это был хороший признак: если крачки ныряют в косяк, значит, сельди много. Длиннохвостая крачка — прекрасный рыболов, на нее можно положиться.

Зеркальная гладь моря была подернута туманной дымкой. Судов поблизости не появлялось, все как будто складывалось неплохо. Если им удастся взять этот косяк, будет полный трюм, а может, и больше.

Подойдя на среднем ходу ближе, «Слейпнир» стал прибавлять обороты.

Лои сжал кулаки и выругался про себя. Зачем так делать? Только распугают сельдь, и опять ни черта не получится.

Судно подошло совсем близко к косяку, теперь в любую минуту могла прозвучать команда к замету. Лои обеими руками закрыл глаза.

— Пошел! — приказал Паульми, давая полный ход.