Морские разбойники - [21]

Эдмунд подавить в себе страх и ободриться. Он не понимал, почему злодеи сами дали возможность так легко захватить себя! По всей вероятности, они приняли надежные меры для своей безопасности. План старшего брата казался Эдмунду фантастическим и несбыточным, Эдмунд боялся неудачи и даже почти предвидел се. Но он ничего не сказал Гуттору и Грундвигу, шагавшим рядом с ним, и постарался не поддаваться мрачным предчувствиям.

Его размышления были прерваны голосом Грундвига, указавшего на блестящий фонарь Эксмут-Гауза.

— Господин мой, я полагаю, что мы должны обойти освещенную сторону отеля, чтобы нас не заметили раньше времени.

— Хорошо, — отвечал молодой человек. — Делай, как знаешь, мой добрый Грундвиг.

Верный слуга велел повернуть налево, и вся колонна, стараясь ступать как можно тише, направилась в тот переулок, где Грундвиг и Гуттор встретились с Фредериком Биорном. Дойдя до отеля, розольфсцы остановились и расположились в тени у стен, а Грундвиг подошел к балкону и подал условный сигнал, на который сейчас же послышался ответ. Затем дверь бокового подъезда бесшумно отворилась, и на крыльце показался Фредерик Биорн.

Братья крепко обнялись, и Фредерик тихо сказал на ухо Эдмунду:

— Скорее, скорее… Мне нужно человек двенадцать. Злодеи ничего не подозревают. Через пять минут они будут в наших руках.

— Я иду с тобой.

— Нет, милый Эдмунд, — возразил Фредерик, — возможно, что они будут защищаться, и тогда нам понадобится помощь главного отряда, нехорошо оставлять его без командира.

— Как хочешь, брат, но я пойду и разделю с тобой опасность. Гуттор и Грундвиг с успехом смогут заменить меня.

— Пусть будет по-твоему, — неохотно согласился Фредерик. — Однако нам надо спешить, если мы хотим захватить наших врагов врасплох.

И, позвав Гуттора и Грундвига, он сказал им:

— Я возьму с собой только десять человек. Если мы благополучно доберемся до библиотеки, вы нам не понадобитесь. Но если кто-нибудь из слуг адмирала заметит нас и поднимет тревогу, нам придется вступить в борьбу с ними, и тогда врывайтесь в отель, не опасаясь поднять шум. Все должно быть кончено, прежде чем сюда прибудут солдаты с ближайшего поста. Итак, вперед, друзья!

Сопровождаемый Эдмундом и десятью розольфсцами, Фредерик Биорн исчез в темном подъезде.

Гуттор и Грундвиг остались снаружи. Вытянув шеи, они напряженно прислушивались, но ковры, которыми были устланы все полы в Эксмут-Гаузе, заглушали шаги вошедших.

***

Вдруг Гуттору показалось, что открытая дверь подъезда слегка шевелится, как будто кто-то изнутри пытается ее незаметно закрыть. Быстро просунув руку в проем, он пошарил за дверью и, нащупав там чье-то тело, схватил его и, несмотря на сопротивление, вытащил наружу.

Это оказался верный слуга лорда Коллингвуда, Мак-Грегор, пытавшийся запереть двери и отрезать вошедших во главе с Фредериком Биорном розольфсцев от их товарищей на улице.

— Что ты здесь делаешь? — угрожающе спросил великан.

— А кто вы такие, чтобы я стал вам отвечать? — дерзко проговорил Мак-Грегор. — Проходите своей дорогой и прекратите нелепые шутки. С каких это пор честному слуге запрещается запирать двери дома своего господина?

И, чтобы обмануть недоверие продолжавшего его держать гиганта, он добавил добродушным тоном:

— Наверное, это повар, выходя, оставил дверь открытой… Этакий пьяница! Вечно шатается в неурочные часы.

— Ты мне кажешься, приятель, не столько честным слугой, сколько самым бессовестным лгуном, — сказал Гуттор, встряхивая шотландца.

— Берегись, ночной бродяга, — возразил Мак-Грегор. — Разве ты не знаешь, что я служу его светлости герцогу Эксмутскому?

— Наплевать мне на всех герцогов Англии! — вскричал гигант, взбешенный тем, что его назвали бродягой. — Я сам служу герцогу Норрландскому, а он не подчиняется даже королю.

— Не горячись, Гуттор, — остановил товарища Грундвиг. — Разве ты забыл, что нам строго запрещено шуметь? К тому же возможно, что этот человек и не врет.

— А все-таки я его не выпущу, и пусть сам герцог решит его участь. Подумаешь, что за птица — слуга злодея Коллингвуда! Эй, вы, — обратился он к двум матросам, стоявшим к нему ближе всех, — возьмите этого негодяя и стерегите хорошенько, чтобы он не убежал.

— Не беспокойтесь, капитан, — ответил один из матросов. — Мы вам представим его по первому требованию в самом лучшем виде, если только он будет вести себя спокойно.

Не успел матрос докончить свою шутку, как раздался громкий металлический лязг, и дверь подъезда оказалась закрыта широким железным заслоном, едва не задевшим Гуттора.

На этот раз нельзя было сомневаться в том, что в доме что-то произошло.

— Измена! Измена! — закричал Грундвиг. — Наши попали в засаду!

От волнения он на минуту задохнулся, а Гуттор заревел, как бешеный зверь.

— Вперед! — крикнул он. — За мной!

И, разбежавшись, он всем телом бросился на металлический заслон. Сознание, что Фредерик и Эдмунд подвергаются страшной опасности, удесятерило его необыкновенную силу. Раздался ужасный треск, и заслон, выбитый из амбразуры, с грохотом и звоном обрушился внутрь, увлекая в своем падении гиганта.

Впрочем, Гуттор сейчас же поднялся на ноги.