Морские люди - [58]

— Погнали наши городских!

Чужак, супостат, как его еще там, реальная подводная цель что-ли, где-то дал маху, иначе не подставился бы под акустическую станцию. А, может, специально затеяли игру в кошки-мышки, чтобы потягаться, проверить, не появилась ли у Советов новая техника. Скорее всего, все проще — самонадеянность подвела. Ну что-ж, ошибка требует исправления. Будь то военное время, на лодке не раздумывали бы, сунули «коробке» торпеду в район энного шпангоута ниже ватерлинии и дело с концом, пожалуйте, ребятки, с рыбками знакомиться. Сейчас им оставалось или срочно удирать в свободные воды, или выворачиваться наизнанку, играть в прятки, догонялки, во что угодно, но не оказаться прижатыми к скалистому берегу.

Клим дал командиру очередной пеленг, дистанцию. На БПК прикинули и пришли к выводу: если подвернуть на несколько градусов вправо, то лодка будет вынуждена изменить курс. Командир показал на карте, куда она пойдет в таком случае. Прямо на банку. Представитель подводников отрицательно покачал головой:

— Не советую. Рискованно в вашем положении, товарищ командир.

— А вдруг? Преимущество пока на моей стороне. Она будет вынуждена всплыть там, на мелководье… — командиру хотелось верить в состоятельность своего плана. Он понимал, что больше удобного шанса зажать подлодку не будет, супостат просто не предоставит его.

— Там по ее курсу подводные скалы, акустики могут потерять контакт.

— Э-эх! Наступаете песне на горло. Ладно продолжаем гнать ее в море.

Он переключил тангенту на переговорном устройстве:

— Акустики, командир. Тон эха?

— ГКП, акустики. Пеленг… градусов, дистанция… кабельтовых, контакт устойчивый, тон эха чистый, товарищ командир.

— Добро. Докладывать через каждую минуту.

Клим не обольщался спокойным поведением подлодки. Он в любое мгновение ждал сюрприза, побаивался его и вместе с тем поторапливал — чего тянуть, давайте скрестим шпаги.

Там, в кабельтове ниже водной поверхности, а это почти две сотни, если быть точнее, то сто восемьдесят пять метров, правильно поняли командира невесть откуда навалившегося на них БПК. Надводники отказались от возможности «пригласить» подводную лодку к всплытию. Ну что ж, русские, говорите, акустики у вас слабенькие? Говорите, обучить их не успели? Денег таких нет, сколько положено потратить на учебу, чтобы получить грамотного специалиста? А вот сейчас мы подкинем вариантик, получите, в море вышли, не в детсадовской песочнице ковыряться.

И подкинули. Экран в мгновение покрылся плотной пеленой помех. Засветка от цели, до того сиявшая чуть ли не звездой первой величины исчезла, растворилась в электронной метели.

Мичман ослабил свечение. Коломийцев спокойно, как на тренировке, сказал:

— Продолжайте вести визирную метку в заданном направлении. Я слежу за районом слева от нее, старшине второй статьи определяю участок справа. Остальным наблюдать тоже. И не терять спокойствия, не вижу на то причины. Минут десять поработаем вслепую, мы люди не гордые.

— Акустики, командир! Быть внимательными!

Лодка «проявилась» в стороне от начального курса. Обжегшись на молоке, дуют на воду. Она решила подстраховаться и для того, чтобы ее все-таки не погнали на банку, вильнула от опасного места, еще на несколько миль удалившись от берега.

Проверяющие предложили дать предупредительный залп из бомбометов. Командир имел на это право, в конце концов в своих водах он хозяин.

Велико было искушение. Факт нарушения границы налицо, лодка всплыла бы как миленькая. Командир подумал и ответил так:

— Всегда успею. Пусть пока мои волкодавы тренируются на этой шкуре. Такую школу получат, да и нам не мешает знать уловки супостата.

— Да, но не забывайте о вероятности потери лодки. За это по головке ой, не погладят, нет. Командир, не лучше ли вдарить да и вместо нервотрепки спокойно вертеть дырку под орден.

— Про орден ни слова. Вдарить всегда успею, дело нехитрое. Вы видели, как акустики сейчас сработали? Я неисправимый оптимист. Продолжаем действовать.

Оперативный дежурный штаба флота дал шифрограмму о том, что на подмогу поднят самолет-разведчик. Это означало скорый выход корабля из игры. Прилетит самолет, офлажит лодку буями, навалится армада кораблей, будут гонять ее как зайца свора гончих, поднимется большой сабантуй, в котором забудут не только фамилию обнаружившего лодку гидроакустика а и бортовой номер его БПК.

Командир попросил не отстранять, дать добро на самостоятельную работу.

Отказа не последовало. БПК галантным кавалером продолжил рассекать по морю, как по бульвару рядом с «дамой», не отставая от нее ни на шаг. Прошел час. В посту неумолчно жужжал вентилятор, пахло перегретой резиной аппаратуры, слышались хрустальное «Дзи-инь!» и монотонное «Пеленг… градусов, дистанция… кабельтовых».

Возбуждение стало постепенно убывать.

Этого и дожидались на лодке. Они давно уже записали на магнитофонную ленту посылки корабельного гидролокатора и, улучив момент, выдали их. Наши не сразу разгадали уловку. Борисов радовался устойчивой работе, когда лейтенант Коломийцев постучал по наушникам:

— Исключительно чистый сигнал идет, прямо как по заказу. Что-то не то.