Морские дьяволы - [7]

Окружающая масса воды сразу стала вязкой, как только буксировщик подхватил мое невесомое тело и потащил за собой. Но сильного сопротивления воды я не ощутил – все-таки буксировщик шел на минимальной скорости. Чтобы не промахнуться, я направил луч фонаря на корпус подлодки. Стас, поднимающийся впереди меня, сделал то же самое. Мы с ним прошли практически впритирку к прорезиненной обшивке легкого корпуса «Барса» и остановились в двух метрах над рубочной палубой. Прямо под нами оказались люки ракетных шахт с противокорабельными крылатыми ракетами, многозначительно щурящиеся в непроглядную водяную толщу. Стас перевел свой буксировщик в горизонтальное положение и, не включая двигатель, поплыл над палубой к корме. Вскоре луч его фонаря выхватил из темноты довольно странное для непосвященного наблюдателя сооружение, карикатурно напоминающее саму подводную лодку, над палубой которой мы плыли. Что и говорить, двухместный глубоководный носитель «Тритон-2М» не отличается красотой и больше напоминает выкрашенную в черный цвет пивную бочку из времен моего детства, чем управляемый подводный аппарат. Но, несмотря на незатейливый внешний вид, «Тритон-2М» способен развивать скорость до десяти узлов и нырять на глубину до двухсот метров. Его запас хода, без подзарядки аккумуляторных батарей, составляет шестьдесят миль, а без движения он может лежать на грунте до десяти суток.

Возле «Тритона» уже возился Мамонтенок, освобождая крепежный хомут, фиксирующий корпус транспортировщика на палубе атомохода. Переключившись на Мамонтенка, я выпустил Стаса из поля зрения и заметил его только тогда, когда он, оставив свой буксировщик, подплыл к Мамонтенку. Жестами он показал Андрею, чтобы тот забирался в рубку, а сам вместо него взялся за крепежную сцепку. В подводном положении отцепить транспортировщик от палубы подводной лодки-носителя – задача непростая и довольно опасная. Не дай бог поранишься о металлические части крепежной системы. В соленой воде порез практически не чувствуется. Не заметишь, как истечешь кровью, и останется только вскинуть лапки да всплыть кверху брюхом. Но сейчас я мог только наблюдать за действиями Стаса. Согласно боевому расчету я следил за окружающей обстановкой, прикрывая своих товарищей от возможного нападения. Но в этот раз все обошлось без происшествий. Стас благополучно снял все крепежные хомуты. Пока он высвобождал «Тритон» из пут, Андрей переместился к кабине и, сдвинув к корме полусферический стеклянный колпак, проник внутрь отсека управления. Через несколько секунд он вернул колпак на место, отгородившись от нас со Стасом и всего подводного мира прозрачным бронестеклом толщиной с человеческую руку. «Тритон-2М» относится к числу подводных транспортировщиков так называемого «мокрого» типа, у которых кабина заполняется водой. А для того чтобы его экипаж под водой мог свободно дышать, не расходуя запас газовой смеси собственных аппаратов, к каждому сиденью с помощью гибких шлангов подведены загубники бортовой дыхательной системы.

На «Тритоне» было достаточно места и для второго пловца. Но, учитывая исключительную важность порученного нам задания, Стас заранее решил, что на транспортировщике пойдет один Мамонтенок, а мы вдвоем будем прикрывать его снаружи и наблюдать за подводной обстановкой.

Когда Андрей уселся за рычаги управления в кабине и задвинул за собой стеклянный колпак, Стас осветил стекло своим фонарем. Андрей жестом показал ему, что готов отчаливать. Я тоже направил на «Тритон» луч своего фонаря и увидел, что рули глубины на миниатюрной подлодке слегка отклонились вверх. Оказывается, Мамонтенок уже взял на себя управление транспортировщиком. Стас указал лучом своего фонаря в сторону берега. А это уже знак для меня. Я запустил двигатель своего буксировщика и двинулся в указанном направлении. Если доблестные подводники не ошиблись в своих расчетах, до берега осталась всего пара миль, которые можно проплыть за полчаса при хорошей скорости хода…

* * *

Вода была не такой уж и холодной – градусов пятнадцать. В сухом изолированном гидрокомбинезоне я почти не ощущал холода. Что ж, тем лучше! Легче будет работать. Я сам хоть родом и из средней полосы, но все же отдаю предпочтение теплой воде, нежели холодной. А в десятиметровой зоне у поверхности вода сейчас вообще как парное молоко. Не случайно на мысе Хаттерас – излюбленном месте яхтсменов и серфингистов Северной Каролины, курортный сезон открывается в начале мая. А сейчас уже почти середина месяца. Правда, на больших глубинах время года не имеет значения. Там температура всегда одинаковая – проще говоря, вода тут ледяная. Я нырял глубже сотни метров сорок семь раз и могу сказать это со всей ответственностью. Но сейчас я надеюсь обойтись без глубоководных погружений. Восточный шельф Северо-Американского материка мелководен, и в том районе, где проходят ходовые испытания пресловутого невидимого «Атланта», глубина не превышает ста метров. Значит, гарантировано, что американская подлодка не опустится ниже шестидесяти. При большем погружении слой воды может не выдержать тысячетонную махину атомохода, и тогда лодка просто рухнет на морское дно. Скорее всего капитан «Атланта», страхуясь, не позволит лодке погрузиться ниже пятидесяти метров. Да в этом и нет необходимости. Ведь цель ходовых испытаний – не проверка прочности корпуса лодки, а наблюдение за работой силовой установки в различных скоростных режимах. Но пятьдесят метров – это вполне рабочая глубина для боевого пловца в легком водолазном снаряжении. Поэтому у нас есть все шансы подобраться к американскому атомоходу и установить на его корпусе миниатюрное, но весьма чуткое устройство, которое запишет все гидроакустические характеристики невидимого подводного крейсера. Затем нам останется лишь снять АЗУ