Морская история казачества - [37]

18 мая 1696 года состоялся военный совет казачьих атаманов — донских и запорожских — и военачальников московского войска под председательством самого Петра. Царь выразил общее мнение — назавтра же решительно атаковать неприятельскую эскадру! Увы, его 9 галер с пехотинцами из полка Гордона не смогли преодолеть мелководье и выйти на большую воду Азовского моря. Через день в морской бой с турецкой эскадрой вступили лишь 40 казачьих лодок донцов. Будущий основатель российского регулярного флота лишь наблюдал сражение в подзорную трубу.

В «Истории Русского флота», изданной в Санкт-Петербурге в 1864 году под редакцией Ф. Ф. Веселаго, опубликовано «Письмо Государя к Генералиссимусу Ф. Ю. Ромодановскому о победе казаков над турецкими судами, с моря от Азова», датированное 31 мая 1696 года. Оно просто пышет восхищением удалью казаков в морском бою и жадной скрупулезностью в перечислении не им захваченных трофеев.

«…А неприятель на море стоял, в 13 кораблях. И как те суда поравнялись против устья Каланчинскогоимы, холопи твои, и казаки в лодках, прося у Бога милости, ударили на того неприятеля… те вышеописанные суда разбили, из которых 9 сожгли, 1 взяли, а остальные ушли к кораблям.[21] Те, видя, 11 ушли, один затопили сами, а один наши пожгли.[22] На тех тумбасах взято 29 языков, пороху 85 бочек, 300 бомбов, 500 гранат, 500 копей. Взято более всего сукон», —

с азартом интенданта пересчитывал трофеи царь. Правда, о том, как победители делили трофеи, он Ромодановскому не пишет. Не освещена эта деликатная тема и в трудах историков. А жаль.

Лишенные надежд на помощь извне турки в Азове все же держались. Более того, совершали удачные вылазки, вводя в панику московских стрельцов. Захваченные пленные сообщили, что ожидается прибытие еще одной эскадры. И действительно, 14 июня на горизонте забелели паруса 6 турецких кораблей и 12 галер. Подрейфовав пару недель на горизонте, турецкий адмирал все же решился попытаться высадить десант в помощь осажденному гарнизону Азова. 28 июня 21 турецкое гребное судно, с четырехтысячным десантом, направилось к берегу… Видимо, командир десантной партии услышал и увидел признаки веселого азарта, вспыхнувшего на казачьих лодках, на которых стали спешно поднимать якоря, готовить весла на воду и разбирать оружие. Турки давно знали цену рандеву с «викингами южных морей». Поэтому, не став испытывать судьбу, командир десанта скомандовал развернуться и успел вернуться к кораблям раньше, чем его догнали казачьи лодки. Тут же турецкий адмирал приказал поднять все паруса, и, воспользовавшись попутным ветром, вся эскадра, к ярости и ужасу защитников крепости, скрылась за горизонтом. Дни Азова были сочтены. Правда, и на суше войска московского царя целиком зависели от казаков. 17 июля 1896 года отряд запорожских казаков во главе со своим атаманом Лизогубом и донцы с атаманом Минаевым ворвались на крепостную стену. Но русские полки их не поддержали. Этот приступ турки кое-как отбили, но и казаки не оставили окружного вала. Азов повис на волоске. На следующий день обозленные своими большими потерями казаки грозились взять город приступом и не щадить никого. Турецкий комендант догадался направить к московскому царю парламентера, и тот выговорил почетные условия капитуляции. На следующий день остатки турецкого гарнизона покинули город, взяв с собой семьи и имущество. К неописуемому разочарованию казаков.

20 июля 1696 года царские войска и казачьи победоносно вступили в покоренный Азов. Город-порт, город-крепость в очередной раз стал казачьим. Но на этот раз, впервые, уже частично и великорусским!

Победа была несомненная! Только почему-то первой победой русского флота историки считают бой в устье Невы, состоявшийся 7 мая (по старому стилю) 1703 года, между двумя шведскими небольшими судами, посланными своим адмиралом в разведку, и 30 гребными судами русских. Петр, лично ведя свои галеры в атаку, использовал тактику казачьего флота, увиденную им в Азовском море. Только на юге противник потерял два боевых корабля и 11 транспортных судов, груду боеприпасов, и эта морская победа завершилась стратегическим успехом — захватом военно-морской базы в Азовском море. А мелкая стычка на Неве — подловили два небольших судна-разведчика и ничего больше — вызвала у царя бурю восторга! Он даже повелел изготовить золотые и серебряные медали в память о той стычке с пафосной надписью — «Небывалое — бывает». Память будущего императора, видимо, совсем ослабла от чрезмерного употребления спиртного: «небывалое» — было на его глазах восемь лет назад. С гораздо большим успехом. Но медалей донским казакам — героям азовской победы — он не навешивал. А потребовал от них выделить ему землю у самого берега Дона, для строительства корабельной верфи. Чтобы из Азовского моря выйти уже в Черное.

31 июля 1696 года, спустя всего два месяца после азовской победы, его соратник — «именитый человек Строганов», выполняя царское поручение, послал грамоту Войсковому Донскому Атаману, в которой просил (пока просил) выделить для будущей верфи земельный участок. Атаман Фрол Минаев отвел было участок у берегов станицы Нашинской, но при условии согласия на то станичного атамана. Видимо, тот, посовещавшись со станичниками, наказ Войскового Атамана проигнорировал. Спустя ровно год — в 1697 году, Строганов вынужден был написать челобитную самому Петру, жалуясь на отказ со стороны станичного атамана — Андрея Власова.