Морская дорога - [9]

     - А кто она? И как ее все же зовут?

     - Ох.., черт побери.., совсем забыла!

     - Да нет, я просто хотела спросить: чем она занимается?

     Рита тут же охотно сдалась, прекратив тщетные поиски забытого имени.

     - Она помогает какому-то адъюнкт-профессору из университета, его имя я тоже совершенно не помню.., в общем, она помогает ему писать книгу про Амори. По-моему, ему кто-то подсказал, что биография Амори будет выглядеть странновато, если он ни разу не возьмет интервью у его вдовы; хотя в действительности его, конечно же, интересуют только идеи самого Амори; мне кажется, он весь состоит из каких-то теорий; впрочем, все они нынче такие. Возможно, его до смерти раздражает даже мысль о реально существующих людях, хорошо знавших Амори, не говоря уж о том, чтобы с этими людьми побеседовать. Вот он и послал свою аспирантку в наш курятник.

     - Чтобы ты не подала на него в суд?

     - Ох, Мэг, ты ведь так не думаешь, правда?

     - Конечно, думаю! Тоже мне сотрудничество! А потом в предисловии он в одной строке поблагодарит тебя за "поистине бесценную" помощь, свою жену и машинистку.

     - Кстати, что за ужасные вещи ты мне рассказывала о госпоже Толстой?

     - Она шесть раз от руки переписала "Войну и мир".

     Но это, конечно, настоящий рекорд! "Война и мир", переписанные от руки шесть раз...

     - Шепард!

     - Что? Ты о чем?

     - Она - Шепард. Эта девушка. Кажется, ее фамилия Шепард. Или что-то в этом роде.

     - Чью бесценную помощь профессору как-его-там тоже будет "невозможно переоценить"... Впрочем, она ведь всего лишь аспирантка, верно? Так что ей крупно повезет, если ее имя он вообще упомянет в своем предисловии. Какую замечательную страховочную сеть они сплели, верно? И все основные узлы этой сети - женщины.

     Однако это был уж слишком откровенный намек на особенности жизни покойного Амори Инмана, и его вдова промолчала, помогая дочери тащить сумки с мукой, кукурузными хлопьями, йогуртом, печеньем, бананами, виноградом, салатом-латуком, авокадо, помидорами, уксусом и т, д. - со всем тем, что Мэг купила в магазине, забыв все же купить пресловутый блокнот.

     - Ну ладно, я ушла к себе, а ты крикни, когда она приедет, - сказала Рита и мимо своего зятя, по-прежнему сидевшего в холле на полу возле книжного шкафа, прошла к лестнице и поднялась на второй этаж.

     Там все было выкрашено белой краской и устроено очень просто и рационально: посредине лестничная площадка и ванная комната, а в каждом из четырех углов по спальне. Мэг и Фил - на юго-западе, бабушка - на северо-западе, Грет - на северо-востоке, мальчики - на юго-востоке. Старшее поколение, таким образом, получало возможность любоваться закатами, младшее - восходами. Рита первой в доме начинала прислушиваться к ударам океанских волн. Над вершинами дюн она видела могучий прибой и морскую пену на гребнях огромных волн, которую ветер трепал, точно гривы белых лошадей. Она легла на постель, с удовольствием глядя на узкие, чистые, выкрашенные белой краской доски потолка, которым отсвет моря придавал ни с чем не сравнимый оттенок. Спать ей совсем не хотелось, но глаза у нее устали от яркого света, а никакой книги она наверх не захватила. Потом она услышала внизу голос девушки, нет, голоса двух девушек, звонкие и одновременно негромкие, сливающиеся с тихим рокотом моря...

     - А где бабушка?

     - Наверху.

     - Эта интервьюерша приехала! - вполголоса сообщила матери Грет.

     Мэг вышла в переднюю, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем; это означало: я работаю на кухне и не имею ни малейшего отношения к вашему интервью.

     Гостья по-прежнему стояла на крыльце, где ее оставила Грет.

     - Здравствуйте. Не хотите ли пройти в дом?

     - Спасибо. Меня зовут Сьюзен Шепард.

     - Мэг Райлоу. А это Грет. Сходи, пожалуйста, наверх, Грет, и скажи бабушке, хорошо?

     - У вас здесь так замечательно! Так удивительно красиво!

     - Может быть, вы предпочитаете побеседовать с моей матерью на веранде? Деньки стоят замечательные, совсем тепло. Хотите кофе? Или, может, пива? Или еще что-нибудь?

     - Ода.., кофе...

     - Или чай?

     - Чай - это просто чудесно!

     - Чай из трав? - Все они в университете увлекались автохтонными традициями индейцев, некогда живших по берегам реки Кламат, и пили травяные чаи. Вообще-то чай с перечной мятой - это действительно очень вкусно! Мэг усадила Сьюзен в плетеное кресло на веранде и снова прошла на кухню мимо Фила, который так и сидел на полу возле книжного шкафа. - Ты бы хоть на свету читал! - посоветовала она мужу, и он откликнулся, не поднимая головы от книги:

     - Да-да, конечно, я сейчас подвинусь, - улыбнулся и перевернул страницу.

     Грет сбежала по лестнице и сообщила:

     - Бабушка через минутку спустится.

     - Пойди-ка, поговори пока с этой девушкой. Она в университете учится.

     - А на каком факультете?

     - Не знаю. Вот заодно и спросишь.

     Грет фыркнула и отвернулась. Пробираясь мимо отца в узком холле, она сказала:

     - Ты почему свет не зажжешь?

     Он улыбнулся, перевернул страницу и сказал:

     - Да-да, сейчас зажгу.