Морская битва двух империй - [89]

Адмирал Нельсон, сын сельского пастора, твердо верил в справедливость британского социального порядка, незыблемость законной монархии и истинность английского протестантизма. Он гордился принадлежностью к «старой школе», защищая колониальные владения британской империи. Признавая военный гений Наполеона, он считал своего врага разрушителем естественных устоев общества, безбожником, авантюристом и чумой рода человеческого.

Два героя никогда не видели друг друга, и вероятность такой встречи была очень мала. Наполеон мирился со вчерашними врагами (австрийцами, русскими, пруссаками), а затем лично знакомился с их правителями и военачальниками. Но мир между Францией и Англией был настолько хрупким и натянутым, что у лидеров двух стран не возникло желания повидаться.

Наполеон сказал при встрече русскому генералу Беннигсену: «Вы были злы при Эйлау». Можно ли представить, чтобы Бонапарт обратился с подобным замечанием к Нельсону?

Оба вождя были крайне честолюбивыми, амбициозными и не терпели возражений. Наполеон постепенно проникся сознанием того, что «весь мир к его услугам», как отметил Колен-кур. Нельсон привык быть плавным в бою. Хотя сферы влияния императора и адмирала несопоставимы, оба героя с определенного момента их жизни стали лидерами. И те люди, которые при встречах с ними не понимали, с кем имеют дело, попадали впросак. Например, Дени Декрэ, когда-то знавший Бонапарта по Парижу. Услышав, что «друг» приехал, Декрэ проявил лучшие свойства своей натуры:

«Я немедленно предлагаю всем товарищам представить их, рассчитывая на мое знакомство, бегу, исполненный торопливости и радости; салон открывается; я бросился, но одного взгляда, звука голоса было достаточно, чтобы я остановился. Тем не менее в нем ничего не было оскорбительного, по и того было достаточно; с тех пор я никогда не пытался перешагнуть определенной мне дистанции».

Не бывает дружбы между начальниками и подчиненными. Наполеон понимал это очень хорошо и указывал каждому на его место. «Дружба — одно название», — изрек он на острове Святой Елены.

Были ли Бурьенн, Бертье, Дезэ, Дюрок, Ланн, Бессьер друзьями Наполеона? Это можно сказать лишь для красного словца. Ланн называл Бонапарта на «ты», но, когда ему указали на неуместность такого обращения, неукротимый воин ответил: «Наполеон предает дружбу».

Был ли Томас Троубридж другом Нельсона? Их отношения испортились, как исчезла и взаимная симпатия Нельсона и Сент-Винсента. Джон Джервис, граф Сент-Винсент, многолетний покровитель и «друг» Нельсона, не явился на похороны коллеги.

Сложно находиться рядом с такими людьми, как Наполеон и Нельсон. «Все его боятся, и никто его не любит», — говорили придворные об императоре. «Бедняга, его мучат суета, слабость и прихоти... Однако он теряет старых друзей», — сокрушался Сент-Винсент. Но для тех, кто не видит героев каждый день и не чувствует тяжести их характера, они становятся кумирами. Их любят, их почитают, за них жизнь готовы отдать. Так относились солдаты к Наполеону и моряки к Нельсону.

Англичанин сам выбрал свой путь и никогда не ведал сомнений в том, что море — его призвание. Бонапарт — воин и завоеватель но натуре. «Не становись королем», — говорила ему Жозефина. Она полагала, что мужу подошла бы шпага коннетабля Франции, и видела опасности, связанные с достижением высшей власти.

Все могло быть иначе с юных лет, и Наполеон вышел бы из школы моряком. Это была реальная возможность, и два героя могли встретиться как два капитана.

Наполеон — дитя Средиземноморья, и когда он действовал в его пределах, то будто пользовался покровительством прекрасных богов, вершивших дела в этой части света. Мы говорим о тулонской победе и двух Итальянских кампаниях. Наполеон чудесным образом достиг Египта, избежав встречи с Нельсоном, и столь же удивительным было его возвращение по морю, принадлежавшему англичанам. И в третий раз удача была на его стороне — в 1815 году, когда он вновь ускользнул от британцев, покинув Эльбу.

Но когда он удалялся от этих мест, то его гений слабел. «Я побеждаю при Ватерлоо и в ту же минуту падаю в бездну», — сказал Наполеон. Он упал в бездну или провалился в нору (как назвал он Европу, отправляясь в Египет).

Наполеон отдал себя в руки англичан, которых прежде хотел сделать своими подданными. Будто забыв о том, как они ранее отнеслись к его мирным предложениям, император совершил уникальный в своей наивности поступок и сравнил себя с греческим героем Фемистоклом.

Наивность Наполеона, ожидавшего в Москве, что царь вновь пожмет ему руку, и ступившего на борт британского судна, чтобы отправиться в гости к англичанам, не похожа на наивность Нельсона. Последний думал, что его ореол национального героя даст ему право игнорировать приказы начальства, и считал, что правительство обязательно позаботится о его любовнице Эмме.

Восток был мечтой Наполеона, и Нельсон похоронил эту мечту. Вместо восточного царства Наполеон решил создать западную империю, но на его пути возникло сравнительно небольшое препятствие — пролив. Не сумев его преодолеть, император позднее встал на роковой путь, провозгласив континентальную изоляцию Англии. Несоблюдение условий блокады временным союзником (Россией) привело Наполеона в Москву, и оттуда уже не было выхода.