Морок - [97]
Тонкие солнечные лучи вползают в окно, светят в глаза, мешая мне видеть моих детей. Два настырных луча — по одному в каждый глаз. От них никак не отвертеться!..
На этот раз я заметил встречные фары еще издали и успел подготовиться: убрал дальний свет. Неизвестный водитель ответил любезностью на любезность. Я вновь попытался заставить себя отказаться от просмотра моего сладкого и мучительного фильма. Пристально уставился на дорогу.
Собака небольшой серой тряпочкой лежала у обочины. Ее, должно быть, сбила машина. Жена попросила меня остановить: нельзя ли помочь животному — вдруг оно еще живо.
— Понятно, в кого у нас дочь такая мать Тереза, — пошутил я, притормаживая, уверенный, что помогать уже некому.
Окрик Джей не остановил Питера, который легко справился с замком и выскочил из машины первым.
Пес был мертвее мертвого; он лежал тут, в пыли, уже не меньше суток.
— Петя, кто разрешил тебе выходить из машины?! Сядь на свое место!
Сын и ухом не повел, будто не слышал — его излюбленная манера уклоняться от родительских требований, если они ему не по душе.
Сын стоял неподвижно и завороженно смотрел на труп животного. Он не оглянулся, ни о чем не спросил: умный мальчик — сам все понял.
— Питер, надо ехать…
— Ладно, оставь его. Пусть уж разглядит, раз так получилось…
Его лицо непроницаемо, только зрачки расплылись, как две черных дыры. Он впервые видит метаморфозу смерти.
Я знал: этот тягостный, пугающий миг когда-нибудь наступит, только не ожидал, что так скоро! Мой сын стоит рядом, в двух шагах, но я не могу догадаться, что творится в его душе. О чем он думает, глядя на мертвую собаку, что чувствует? Я не понимаю. А он не собирается делиться со мной своими чувствами…
Наконец Питер молча развернулся и неспешно направился к машине, где уже сидели, мирно беседуя, его сестра и мать…
Дальше, для контраста, сценка беззаботно веселая. Царевна-несмеяна по имени Кэти заливается хохотом. Редкий кадр!
Когда Кэти смеется не из вежливости — чтобы, не дай бог, никого не обидеть, а от души, она самозабвенно мотает головой из стороны в сторону, подобно жеребенку, как будто не может поверить своей удаче: неужели наконец-то в этом мире случилось что-то по-настоящему веселое?! Ее ореховые глазки в обрамлении светлых ресниц сияют восторгом. Ямочки на щеках и подбородке делают ее фантастически, неправдоподобно похожей на мать.
Резиновая собачка с мягкой, пластичной мордой в ладони Джей строит разнообразные рожи. Жена еще и поясняет происходящее.
— Вот так у нас Петя обижается, когда ею наказывают. «За что?! А что я такого сделал?!»
Камешек в огород сына, который, надувшись, сидит в углу, наказанный за провинность, и искоса наблюдает за происходящим. Ай да собачка! Очень похоже получилось!
— Это папа сердится…
Неужели я бываю таким грозным?
— А это ревушка плачет. «Ой, бедненькая я! Ой, бедные-несчастные все вокруг!» Кто у нас ревушка?
Дочкин смех усиливается. Никогда не подозревал, что трехлетний человек способен посмеяться над самим собой!
— А так мама выглядит вечером, когда вы все ее замучили…
— Мы все? Все?! — оскорбляюсь я.
Жена поднимается с пола. Она размышляет, что бы такое шутливое мне ответить, но я не даю ей додумать. Спрашиваю, раскрыв ее ладонь с игрушкой, которая при ближайшем рассмотрении выглядит несколько потертой:
— Откуда такая прелесть?
— Мама вложила в посылку с книгами. Представляешь, в шкафу обнаружила, за ящиком с фотографиями. А я ее однажды искала-искала, да так и не нашла. Мне ее дедушка подарил на день рождения. Наверное, на пять лет. Он тоже показывал, какие рожи она может корчить, и комментировал так весело… Я спрячу, и ты ее детям не отдавай на растерзание. Это моя игрушка.
Жена улыбается и одновременно всхлипывает, в ее голосе слышны слезы. Слезы сверкают в ее глазах. Все ярче…
Нас догоняла попутная машина; свет ее фар заполнял зеркало заднего вида. Еще мгновение — и торопливый попутчик включил желтый маячок поворота.
Никуда не годится! Предаюсь сентиментальным воспоминаниям вместо того, чтобы спешить изо всех сил!
Извини, друг, по меня обгонять бесполезно. Я тороплюсь больше, чем ты. Я ожесточенно вдавил педаль газа. Автомобиль позади еще поморгал растерянно поворотником, попытался догнать меня и поставить на место, но вскоре безнадежно отстал, чтобы навсегда исчезнуть из поля зрения за очередным изгибом шоссе.
Отныне широкий черный экран передо мной транслировал только блестящую ленту дороги да однообразный пейзаж южнорусской равнины. И никаких документальных фильмов автобиографического содержания.
Ограничений скорости для меня больше не существовало.
Электронное табло сообщало, что ближайший рейс на Лондон, прямой, должен вылететь через полчаса, регистрация заканчивается.
Я прошел к кассе.
— Давно улетел предыдущий самолет в Лондон?
— Предыдущий? Через Франкфурт?
— Вероятно.
— Всего двадцать минут назад — в два сорок: его задержали из-за грозового фронта.
Я всей тяжестью навалился на полочку кассового окошка. Как ни доказывал жене иллюзорность оптимистических прогнозов, но сам так надеялся, что мы догоним их в аэропорту! Двадцать минут. Если бы мы по дороге не увязли в грязи и если бы не задержались еще… на те самые двадцать минут, у нас остался бы крошечный шанс успеть, попытаться задержать самолет, заявив о киднеппинге. Она успела играючи. Она ведь и в детдоме нас опередила.
Ярослава Полевого, специалиста по энергетическим аномалиям, пригласили в крупную компанию исследовать окружавший ее защитный слой. Ярослав обнаружил огромную черную дыру, через которую высасывался свет и добро из судеб людей, работавших в компании. В то же время ему в руки попал древний артефакт, и Ярослав понимает, что должен овладеть его энергией, которая станет спасением от многих бед.
Шумный радостный праздник, которого столичные поклонники танго ждали целый год, обернулся чередой потерь и дурных предзнаменований. Первые же дни зимнего фестиваля омрачились несколькими смертями. Случайными с виду жертвами стали самые знаменитые люди в московском сообществе танго – этом интимнейшем мирке сублимированной чувственности. Для них, так внезапно и нелепо погибших, танго давно стало смыслом жизни, заменив все прочие интересы и достижения. По клубам стали шепотом рассказывать легенду о Черной Тангере, мистической исполнительнице танго, которая уводит своих партнеров в мир иной…
Юрий Краснов, хваткий и прагматичный предприниматель, столкнулся с весьма странными событиями. Рядом с его недостроенным особняком застрял фургон циркового фокусника. У старика прихватило сердце, и, уже лежа на носилках приехавшей «скорой», он доверил весь свой реквизит нечаянно оказавшемуся рядом герою. Оказалось, что вещи из фургона живут своей жизнью, более того — они начали вмешиваться в жизнь расторопного дельца.* * *Юрий Краснов всегда думал о будущем. Поэтому к тридцати с небольшим он сумел стать хозяином сети магазинов и обзавестись всеми атрибутами сладкой жизни, в том числе и недостроенным особняком в Подмосковье.
Семерым людям, незнакомым друг с другом, не помешало бы какое-то количество счастья, и они решились набрать указанный в газетном объявлении номер телефона и заглянуть в тихий офис по несуществующему адресу, где хозяйничал элегантный господин… Каждому из визитеров он сделал предложение, от которого никто из пришедших отказаться не смог, и каждый заплатил требуемую цену. Оказавшись вместе, они осознали, какая роль предназначена им в дьявольском плане и какая их ждет участь. Стоит ли рискнуть и побороться с могущественными силами зла? Это зависит от того, какую цену на этот раз готов заплатить каждый в судьбоносной битве…
Под глянцевыми фасадами пряничного городка Старая Пустошь притаилось Зло, тем более страшное и опасное, что оно обладало немалой притягательностью и странным, гибельным очарованием. Даша поняла, что надо спасать родных, надо бежать из этого места. Только Пустошь еще никого и никогда добровольно не освобождала из своей паутины…
Отчего женщина может стать ведьмой? От чего угодно! От счастливой любви, от несчастной любви, от нереализованности… Причин много. А еще может родиться ведьмой, и мир магии будет с каждым днем втягивать ее все сильнее, неотвратимо разлучая с миром реальным. И вот взмахнули антрацитовые крылья ворона, и новая жизнь лежит перед тобой, желанная и неизведанная.