Морковку нож не берет - [90]
Анжелина. А мы еще умудрились встретиться!..
Костя. И после этого кто-нибудь мне запретит мой ежемесячный праздник — день моего пребывания в мире?!. Пусть только попробует!
Анжелина. Когда совпадений не замечаешь, их как бы и нет. А как начнешь замечать — одни совпадения!
Костя. Я тебе про Машу рассказывал. У нее была квартира двадцать один. В школе она по списку была двадцать первая. Когда на экзамене тянула билет, знала, что будет двадцать первый... Мы с ней познакомились двадцать первого. Она отмечала по-тихому каждое двадцать первое как свой день. Это я не сам, я у нее перенял. Двадцатиперволюбие. Я ведь тоже на двадцать первом автобусе езжу...
Анжелина. А я? (Подходит к нему.) Я тебе двадцать первого на голову свалилась... как дар небес.
Костя. У меня день рожденья двадцать четвертого. Я бы не стал отмечать, если бы не двадцать первое рядом... Если б не мулька моя с двадцать первым, тебя бы в коробке не принесли... двадцать первого. Просто бы я гостей не позвал... двадцать первого... понимаешь?
Анжелина. Получается... (касаясь его лица) что мы достались друг другу и целый месяц трахаемся как сумасшедшие... потому... что твоя прежняя подружка... была двадцать первой в школьном журнале?
Костя(касаясь ее лица). Все в этом мире взаимосвязано. Все!
Анжелина. Расскажи еще о ней.
Костя. О нет. Не хочу.
Игры рук, вектор поведения определенно задан.
Анжелина. Не хочешь?.. Костя, расскажи, я буду хорошей.
Костя. Не сейчас.
Анжелина. А я хочу сейчас. Сейчас... Очень тебя хочу.
Костя. Думаешь, я тебя не хочу?.. А как я-то хочу...
Звонок в дверь.
Обнимая друг друга, глядят в разные стороны.
Анжелина(не ослабляя объятий — задумчиво). Почему так всегда?
Костя(информативно-нежно). У наших — ключи. Водопроводчик.
Анжелина. Почему всегда — водопроводчик?
Костя. Ничего не всегда. Так — первый раз.
Анжелина. Первый раз — водопроводчик. А так ведь — всегда.
Костя. Когда же всегда? И без водопроводчика — не всегда. Будь справедлива.
Анжелина. Все равно: почему?.. почему?.. почему?
Застыли.
Театральная студия. Теперь здесь порядок. На пожарном щите больше нет дамских сумочек. На сцене — декорации для спектакля. Колесо от телеги. Два манекена — мужчина и женщина.
Костя приносит манекен-девочку.
Костя. Обещанное.
Маша. Долгожданное. Спасибо, Костя! Сюда.
Костя ставит манекен на сцену.
Очаровательно. Теперь комплект. (Устанавливает манекен в соответствии с замыслом.)
Костя. У нее только имени нет.
Маша. А нам и не надо... (Девочке-манекену.) Видишь, здесь мы живем. Познакомься с родителями. (Косте.) Ну и как тебе помещение? Как подмостки? Тесновато, конечно, но...
Костя(на манекен). Константин зовут.
Маша. Знаю. А эту — Анжелина. У нас они безымянные... Стульев тоже вот поуменьшилось... У нас администратор был, он себя директором называл, а был за всех — и за реквизитора, и за рабочего сцены, здесь и жил... Правда, недолго. Исчез, а вместе с ним часть реквизита и несколько стульев...
Костя. Из бомжей?
Маша. Не думаю. Слишком бравировал интеллектом.
Костя. Видишь, не один я лох.
Маша. Если бы не мой Красноярск, все бы это на мне повисло... помимо еще и сценографии... Что тебе показать?.. Как на сцене — хочешь посмотреть? Сядь.
Костя садится на стул, он — зритель.
Я — Люся Богданова, выхожу и говорю томным голосом (изображает актрису): «Львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси — все они хороши для изготовления чучел. Таксидермист уже приобрел кислоту...» Текст не помню, врать не буду... Забыла сказать, Люся в черном трико... А Женя Ким выходит отсюда. В том же духе — о манекенах. А потом:
Не нравится?
Костя пожимает плечами. На сцену он смотрел безучастно.
Это потому что я не актриса.
Костя. Трудно по фрагменту получить представление о целом.
Маша. Я ж тебя не о целом спрашиваю.
Костя. Детское?
Маша. Да нет.
Костя. А зачем колесо от телеги?
Маша. Для образности. Там речь о российской колее заходит, о нескончаемой дороге, о пути...
Костя. Ты когда в Красноярск?
Маша. В субботу.
Костя. Надолго?
Маша. На полгода. Хочешь, пойдем ко мне. С меня отвальная.
Сигнал телефона.
Костя. Привет, Анжелина... Да, скоро... Хорошо, принесу. (Убирает мобильник.) Я проводить приду. На вокзал.
Маша(с напускной безучастностью). Можно и так.
Тоня — где-то. Звонит Грише. Гриша дома. Сидит за столом.
Тоня. Здравствуй, Гриша. Ты в Австрии?
Гриша. Нет, я не в Австрии, я здесь.
Тоня. Ты разве не уехал кататься на лыжах? А мне сказали, что ты со своей подружкой намылился в Австрию.
Гриша. А тебе не сказали, что моя подружка одна намылилась?
Тоня. Что-то случилось? Вам не хватило денег?
Гриша. Нет, нам хватило. Просто я прихромал... прихворал то есть. Ничего, я уже встал на ноги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проза Сергея Носова – это всегда игра. Хулиганство трех молодых бездельников превращается в акт современного искусства, а прочтение за трое суток полного собрания сочинений Достоевского – в начало новой жизни героя. Но главным действующим лицом у блестящего стилиста Носова всегда остаются русский язык и Петербург.В книгу вошли романы «Член общества, или Голодное время» и «Грачи улетели».
Необычная книга о «тайной жизни» памятников, несомненно, спровоцирует петербургского читателя на дополнительные прогулки по городу, а не петербургского – на посещение Петербурга. Написана она другом и доброжелателем памятников писателем Сергеем Носовым. Сравнить ее можно разве что с увлекательными книгами о животных, в среде которых подолгу живет исследователь.4-е издание.
Новый роман известного петербургского прозаика Сергея Носова «Дайте мне обезьяну» — гротескная хроника провинциальной предвыборной кампании. В книгу также вошли пьесы для чтения «Джон Леннон, отец» и «Берендей», три новеллы.
Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов — писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» — частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, именующих себя микромагами. Каскад блистательной нелепицы, пронзительная экзистенциальная грусть, столкновение пустейших амбиций и внезапная немота смерти — смешанные в идеальной пропорции, ингредиенты эти дают точнейший слепок действительности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новом романе бесстрашный талант Кирилла Рябова опускается к новым глубинам человеческого отчаяния. Главный герой книги получит от жизни все удары, которые только можно получить: у него умирает жена, с этого его несчастья только начинаются… Впрочем, все это для того, чтобы, пройдя подводными норами мрачной иронии, вынырнуть к свету и надежде.
Воспоминания В. Л. Топорова (1946–2013) — знаменитого переводчика и публициста — посвящены в основном литературной жизни позднего СССР. В объектив мемуариста попадают десятки фигур современников от Бродского до Собчака — но главная ценность этой книги в другом. Она представляет собой панорамный портрет эпохи, написанный человеком выдающегося ума, уникальной эрудиции и беспримерного остроумия. Именно это делает «Двойное дно» одной из лучших мемуарных книг конца XX века.
Настоящее издание возвращает читателю пропущенный шедевр русской прозы XX века. Написанный в 1970–1980-е, изданный в начале 1990-х, роман «Мальчик» остался почти незамеченным в потоке возвращенной литературы тех лет. Через без малого тридцать лет он сам становится возвращенной литературой, чтобы занять принадлежащее ему по праву место среди лучших романов, написанных по-русски в прошлом столетии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Загадочные события, разворачивающиеся в закрытом городе Покров-17 Калужской области в октябре 1993 года, каким-то образом связаны с боями, проходившими здесь в декабре 1941-го. И лично с главным героем романа, столичным писателем и журналистом, которого редакция отправляет в Покров-17 с ответственным заданием. Новый захватывающий триллер от автора «Калиновой ямы» и «Четверо», финалиста премии «Национальный бестселлер», неподражаемого Александра Пелевина.