Морковку нож не берет - [3]
. Антон Антонович, давайте так, честно: вы меня подозреваете в чем-то?
Антон Антонович. Я же вам сказал, я никого ни в чем не подозреваю. Никого из присутствующих.
Григорий Васильевич. А зачем же вы тогда пришли сюда без ведра помойного, если не подозреваете никого?
Антон Антонович. Ну пришел и пришел. Просто так пришел.
Григорий Васильевич. Без ведра помойного. А говорите, не подозреваете. Вы зачем пришли?
Антон Антонович. В самом деле, зачем?
Григорий Васильевич. А то мне как-то нехорошо делается... Вы уж объясните, зачем пришли. Не для того ли, чтобы меня допрашивать?
Антон Антонович. Ну что вы, Григорий Васильевич...
Григорий Васильевич. Без ведра помойного.
Антон Антонович. По привычке. Пришел по привычке. Привык приходить, вот и пришел по привычке...
Григорий Васильевич. Как-то странно, что по привычке... Мне не верится...
Антон Антонович. Вы спросили, а я и сам удивляюсь... Это ноги!.. Ноги сами меня привели!..
Григорий Васильевич. В ногах правды нет, Антон Антоныч. Правильно говорят. Нет правды.
Антон Антонович. Мусорщик... Наконец-то... Ноги, правда, не держат...
Григорий Васильевич. Вот это хорошо. А я боялся, знаете, опять домой понесу... Осторожно, осторожно...
Антон Антонович. Позвольте, я вам помогу...
Григорий Васильевич. Спасибо, спасибо... Вываливайте.
Бразильская музыка.
2
Сквер.
Антон Антонович. Гули, гули, гуленьки, вам говорят... Гуленьки... Гуленьки... Не надо бояться... Я вот крошечку брошу... гуль-гуль-гуль...
Григорий Васильевич. Здоровеньки булы, Антон Антоныч!
Антон Антонович. А, Григорий Васильевич? Здравствуйте, здравствуйте...
Григорий Васильевич. Вот, все на жизнь жалуются, все плохо, а сами голубей хлебом кормим...
Антон Антонович. Осторожно, тут грязно... С этой стороны сядьте, я вытер...
Григорий Васильевич. Благодарю. Вы очень любезны. Сколько их налетело...
Антон Антонович. А подойти опасаются, отвыкли.
Григорий Васильевич. Так уж и отвыкли. Вас боятся! Не внушаете им доверия.
Антон Антонович. Да чем же я страшен?
Григорий Васильевич. Вот рукой размахиваете... Вы так не махайте... вы рукой чуть-чуть, а кидайте подальше, подальше...
Антон Антонович. Мне подальше не добросить — крошечки маленькие... Гули-гули-гули... Эх, мать честная... куда полетели?
Григорий Васильевич. Говорю, рукой не махайте... От себя, от себя... Не так, ну не так же...
Антон Антонович. Хотите попробовать?
Григорий Васильевич. Спасибо.
Антон Антонович. Еще?
Григорий Васильевич. Нет, спасибо, спасибо, я ел.
Антон Антонович. Вот и я купил, дай, думаю, сяду, посижу на скамеечке... а сам отщипываю, отщипываю... а тут эти... безобразники.
Григорий Васильевич. Вкусно. Некоторые недовольны. Говорят, хуже стал. А по-моему, наоборот, вкуснее...
Антон Антонович. Нам ли с вами, Григорий Васильевич, жаловаться?
Григорий Васильевич. А знаете, я читал где-то, что у нас культура дрожжей погибает... Что вот ухудшаются они, дрожжи... вырождаются... С каждым новым поколением...
Антон Антонович. Ну вы скажете тоже, с поколением!.. Поколения — это у людей, у голубей, на худой конец... А не у дрожжей.
Григорий Васильевич. Здрасьте, приехали. По-вашему, если дрожжи, то и не размножаются?
Антон Антонович. Я этого не говорил.
Григорий Васильевич. Еще как размножаются. Дрожжи — это гриб, только попроще. Они и размножаются, как грибы.
Антон Антонович. Как простейшие.
Григорий Васильевич. Вот-вот. Гуленьки, гуленьки...
Антон Антонович. Гуль. Гуль. Гуль.
Воркование, где-то шумит улица.
Григорий Васильевич. А что, Антон Антоныч, как ваша племянница?
Антон Антонович. Анютка-то? Анюта моя хорошо, с ней все в порядке.
Григорий Васильевич. Вы говорили, она за иностранца собирается.
Антон Антонович. За бразильца. Дон Педро зовут.
Григорий Васильевич. Помню, помню. Дон Педро.
Антон Антонович. Дон Педро благороднейший человек. На что я скептик, а скажу откровенно: благороднейший человек, по лицу видно.
Григорий Васильевич. Вы с ним встречались?
Антон Антонович. Он карточку прислал. Цветную. С усами стоит. Лицо благородное... Дон Педро.
Григорий Васильевич. Ну, чудесно, если так... А то я боялся, мало ли что.
Антон Антонович. Нет, нет, наоборот. Все в порядке, не бойтесь. Приехать хочет. Хочет дом купить в Петербурге. Пишет, у вас большие возможности для коммерции. Дяде Антону салют. Это ему Анюта фотографию посылала, общую, и про меня написала: «Первый сбоку дядя Антон». «Дяде Антону салют». Очень, пишет, люблю Достоевского...
Григорий Васильевич. Они Достоевского все любят.
Антон Антонович. А вы читали «Карамазовых», Григорий Васильевич?
Григорий Васильевич. А как же. Я в молодости все читал. Все читано было.
Антон Антонович. А я сейчас больше читаю... «Фуэнте Овехуна»... «Дон Карлос»... «Дон Хиль Зеленые штаны» Тирсо де Молина...
Григорий Васильевич. «Зеленые штаны»... Надо же, какие книжки читаете...
Антон Антонович. А я все читаю, всем интересуюсь...
Григорий Васильевич. Как вы имена запоминаете?! Меня хоть убей, не запомню... Я сейчас все время имена путаю...
Антон Антонович. Опять же Педро Кальдерона... Амаду... Кортасара...
Григорий Васильевич. Надо, говорят, «Записки президента» прочесть. Говорят, хорошая книга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман известного петербургского прозаика Сергея Носова «Дайте мне обезьяну» — гротескная хроника провинциальной предвыборной кампании. В книгу также вошли пьесы для чтения «Джон Леннон, отец» и «Берендей», три новеллы.
Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов — писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» — частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, именующих себя микромагами. Каскад блистательной нелепицы, пронзительная экзистенциальная грусть, столкновение пустейших амбиций и внезапная немота смерти — смешанные в идеальной пропорции, ингредиенты эти дают точнейший слепок действительности.
Необычная книга о «тайной жизни» памятников, несомненно, спровоцирует петербургского читателя на дополнительные прогулки по городу, а не петербургского – на посещение Петербурга. Написана она другом и доброжелателем памятников писателем Сергеем Носовым. Сравнить ее можно разве что с увлекательными книгами о животных, в среде которых подолгу живет исследователь.4-е издание.
Сергей Носов родился в 1957 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский институт авиационного приборостроения и Литературный институт им. А.М. Горького. Прозаик, драматург. Отмечен премией журнала «Октябрь» (2000), премией «Национальный бестселлер» (2015). Финалист премий «Большая книга» и «Русский Букер». Живет в Санкт-Петербурге.
Всем известно, что Сергей Носов – прекрасный рассказчик. В новой книге собрана его «малая проза», то есть рассказы, эссе и прочие тексты, предназначенные для чтения как вслух, так и про себя широким кругом читателей. Это чрезвычайно занимательные и запутанные истории о превратностях жизненных и исторических обстоятельств. Короче, это самый настоящий музей, в котором, может, и заблудишься, но не соскучишься. Среди экспонатов совершенно реально встретить не только предметы, памятники, отверстия, идеи и прочие сущности, но и людей, как правило – необыкновенных – живых и умерших.
В новом романе бесстрашный талант Кирилла Рябова опускается к новым глубинам человеческого отчаяния. Главный герой книги получит от жизни все удары, которые только можно получить: у него умирает жена, с этого его несчастья только начинаются… Впрочем, все это для того, чтобы, пройдя подводными норами мрачной иронии, вынырнуть к свету и надежде.
Воспоминания В. Л. Топорова (1946–2013) — знаменитого переводчика и публициста — посвящены в основном литературной жизни позднего СССР. В объектив мемуариста попадают десятки фигур современников от Бродского до Собчака — но главная ценность этой книги в другом. Она представляет собой панорамный портрет эпохи, написанный человеком выдающегося ума, уникальной эрудиции и беспримерного остроумия. Именно это делает «Двойное дно» одной из лучших мемуарных книг конца XX века.
Настоящее издание возвращает читателю пропущенный шедевр русской прозы XX века. Написанный в 1970–1980-е, изданный в начале 1990-х, роман «Мальчик» остался почти незамеченным в потоке возвращенной литературы тех лет. Через без малого тридцать лет он сам становится возвращенной литературой, чтобы занять принадлежащее ему по праву место среди лучших романов, написанных по-русски в прошлом столетии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Загадочные события, разворачивающиеся в закрытом городе Покров-17 Калужской области в октябре 1993 года, каким-то образом связаны с боями, проходившими здесь в декабре 1941-го. И лично с главным героем романа, столичным писателем и журналистом, которого редакция отправляет в Покров-17 с ответственным заданием. Новый захватывающий триллер от автора «Калиновой ямы» и «Четверо», финалиста премии «Национальный бестселлер», неподражаемого Александра Пелевина.