Море бесправия - Америка. Капитализм США и дискриминация личности - [14]

.

Вот эта привычность к неурядицам воспринималась теперь многими американцами как неизбежное зло, почти что норма, внушая уныние и пессимизм, неверие в то, что их жизненное положение можно существенно изменить к лучшему. На такой почве в США развивались и настроения безучастности к происходящему, и еще более явно выраженное потребительское отношение к жизни, и безразличие к тому, что какая-либо другая администрация во главе с новым президентом будет чем-то лучше, чем правительство Дж. Картера.

Растущие масштабы нерешенных проблем в сочетании с фактической неспособностью Вашингтона добиться хотя бы их смягчения содействовали тому, что внутренняя обстановка в США оставалась неустойчивой и, как писали журналисты, «трудноуправляемой» для демократов на протяжении всего периода пребывания их у власти после 1976 г. В Белом доме это понимали. Как отмечал, в частности, помощник президента по вопросам внутренней политики С. Эйзенстат, «эффективно управлять страной стало сейчас труднее, чем когда-либо в американской истории»³⁶.

Важнейшая внутренняя задача администрации — восстановление доверия к государственной власти — оказалась настолько не соответствующей происходящему в стране, что никакие кампании в «защиту прав человека» не могли, конечно, отвлечь американцев от внутренних неурядиц. Лишь одно, наверное, могло соперничать с мерой неудовлетворенности населения положением в стране на финише «десятилетия кризисов» — неуемное желание администрации демократов сохранить за собой государственную власть на выборах 1980 г. У официального Вашингтона в резерве оставалось средство, не раз испытанное американскими правящими кругами. К его использованию Дж. Картера уже давно толкали мощные консервативно-милитаристские группировки, военно-промышленный комплекс, сионисты, другие реакционные силы во внутренней политике США. Да и сам Белый дом был и раньше не чужд соблазну испробовать это средство, причем в полную меру.

Рецепт средства был составлен давно, но особенно широко его применяли в годы «холодной войны»: спровоцировать международный кризис или конфликт, а лучше целую серию кризисов, взвинтить рядового американца, с тем чтобы едким угаром шовинизма и милитаризма заставить его закрыть глаза на неблагополучие дома, вынудить слепо довериться государственному руководству. А для всего этого требовалось прежде всего ударить в антисоветский набат.

Советник президента по внутриполитическим делам П. Кэддел в одном из интервью в феврале 1980 г. отчетливо развивал тезис: наибольшую, мол, выгоду для укрепления позиций политического деятеля, пребывающего у власти, дает создание конфликтных ситуаций или даже «небольшой войны» за рубежом. «Небольшая война чрезвычайно поднимает шансы на выборах… — откровенничал Кэддел. — Любой президент может заставить страну сплотиться вокруг себя решительными, воинственными действиями»³⁷. Сторонников же такого рода «действий» в руководстве США было достаточно, начиная с помощника президента по национальной безопасности 3. Бжезинского — патологического антисоветчика.

Поэтому, когда под новый, 1980 г. в Вашингтоне, теряя равновесие, рывком повернули вправо штурвал внешней политики США, это не только выявило меру нежелания правящих кругов страны считаться с реальностями современного мира и неуклонным процессом его обновления, но выявило и другое — меру нервозности, метаний и неуверенности в себе правящей элиты в условиях «аккумуляции кризисов» в самих Соединенных Штатах. «Вынудить американцев молчаливо и пассивно согласиться с резким ухудшением жизненных условий» — так охарактеризовал внутренние корни пресловутой «доктрины Картера» Генеральный секретарь Компартии США Гэс Холл.

Одновременно происшедший поворот выявил разительную противоположность нового курса тем внешнеполитическим обещаниям, которыми обнадежили американцев демократы во главе с Дж. Картером в 1976 г. Тогда они не раз говорили о своей приверженности политике разрядки и ограничению вооружений. Более того, Дж. Картер даже обещал «сделать ядерное разоружение четко зафиксированной национальной целью США». Как он заявлял тогда, новая администрация поставит задачу «полной ликвидации ядерного оружия на земле». В своих предвыборных выступлениях будущий президент говорил и о готовности сократить военный бюджет США на 5–7 млрд. долл. в год, т. е. примерно на 5 %.

На деле администрация обязалась ежегодно увеличивать военные расходы на 3 % в постоянных ценах, или на 10–15 % с учетом инфляции. По инициативе и под сильным давлением Вашингтона еще в 1978 г. была принята долгосрочная программа укрепления НАТО стоимостью в десятки миллиардов долларов. Активно продвигались новые системы стратегических вооружений, прежде всего производство и развертывание подводных лодок-ракетоносцев «Трайдент», разработка межконтинентальной ракеты «МХ», крылатых ракет, производство нейтронного оружия. Ускоренное развитие получили так называемые «обычные вооружения».

Объявленная Белым домом в декабре 1979 г. программа военного строительства предполагает наращивание военного потенциала почти на те же ежегодные 5 %, на которые первоначально обещалось сократить военные расходы. При таких темпах военный бюджет США к 1984 г. перевалит за 250 млрд. долл.