Morbus Dei. Инферно - [2]
– Зимой их и тратить особо не на что, – заметил Лист и холодно усмехнулся.
– Непростой выдался год, это правда. У меня ни гроша не осталось, вот я и взял твои деньги. Если я их… – крестьянин прокашлялся, чтобы голос не так дрожал. – Если я их верну тебе, мы квиты?
– Там видно будет.
– Но…
– Шагай!
Крестьянин вошел в кладовую, поставил лампу и наклонился к железному кольцу, вделанному в пол. Несколько лежалых буханок хлеба, пара мешков плесневелого картофеля – больше в кладовой ничего не было.
Крестьянин с силой потянул за кольцо и поднял крышку. Взору открылся черный провал. Оттуда тянуло еще более спертым воздухом, и стоптанные ступени уходили во тьму.
– После тебя, – сказал крестьянин.
Иоганн без лишних слов схватил его и толкнул в черную пустоту. Крестьянин скатился по лестнице. Послышался глухой удар и громкий крик – очевидно, он упал на раненую ногу.
«То-то же», – подумал Лист. Затем взял лампу и стал медленно спускаться во тьму.
II
Подвал размером оказался примерно с кухню. Но, в отличие от верхних комнат, здесь царил почти идеальный порядок: глинобитный пол сверкал чистотой, и каменные плиты на стенах были гладкие, словно отполированные. Между плитами был установлен массивный крест из черного глянцевого дерева. В пустой комнате он приковывал к себе все внимание, и ощущалось во всем этом что-то зловещее.
Воздух был сырой и тяжелый, Иоганн едва мог дышать.
Крест был покрыт ржаво-красными брызгами, как и плиты вокруг него. Лист провел по ним рукой, ощутил шероховатости, тонкие борозды – как царапины…
Он медленно повернулся к крестьянину.
– Ты спускал их сюда, прежде чем убить?
– Убить? О чем ты говоришь?
По неуверенной ухмылке Иоганн распознал ложь.
Он почувствовал прилив злости. Перед глазами вспыхнули воспоминания.
Яма, запах разложения…
Рука сама собой стиснула рукоятку ножа.
Глаза убитых, присыпанных прелой листвой. Их молящий, обреченный взгляд…
Иоганн разжал руку. Молниеносным, едва заметным движением он схватил крестьянина за горло и прижал к кресту.
– И ты еще смеешь спрашивать? – прошипел Лист. – Я видел их, видел их всех. В лесу, сваленных в яму!
Крестьянин извивался в его хватке.
– Но я…
– Даже детей! Господи, тебя бы надо прикончить на месте…
– Прошу, не надо. Пожалуйста, не убивай! – просипел крестьянин.
Иоганн еще крепче сжал ему глотку.
– Я убивал людей куда более порядочных. Так с чего бы мне сохранять жизнь тебе?
– Сми… смилуйся… – прохрипел крестьянин.
Лист подумал о тех несчастных, которые умирали здесь, в этой тьме… Пальцы еще глубже впились в горло крестьянина. Тот уже почти не сопротивлялся.
Отпусти. Довольно.
Крестьянин обмяк.
Пусть другие вершат правосудие.
Как всегда, внутренний голос был прав. Иоганн выпустил крестьянина. Тот рухнул на пол и стал судорожно глотать ртом воздух. Лист наклонился к нему.
– Слушай внимательно, ты, жалкий червяк, – процедил он. – Верни мои деньги, и тогда я, возможно, не распну тебя на этом кресте.
Крестьянин кивнул и с трудом поднялся. Затем проковылял к стене, снял одну из каменных плит, запустил руку в проем и вынул мешочек с монетами. Иоганн молча протянул руку, и крестьянин бросил мешочек ему.
Лист поймал его и взвесил в руке.
– Похоже, все на месте.
– Я же говорил тебе. Ну что, мы в расчете?
Крестьянин стоял перед отверстием в стене. Он тяжело дышал и потирал горло. И при этом было что-то неестественное в его искривленной позе. Иоганн сразу понял, в чем дело: крестьянин старался загородить отверстие.
– Посторонись!
Крестьянин не двинулся с места. Тогда Лист шагнул к нему, оттолкнул в сторону и заглянул в отверстие. В тайнике были сложены кошельки и завязанные кожаные мешочки. Иоганн взял один из них: он оказался довольно увесистым. Внутри что-то позвякивало.
Иоганн швырнул его под ноги крестьянину. Мешочек порвался, по полу со звоном рассыпались десятки монет.
– Значит, только меня обокрал? – Лист буравил крестьянина взглядом. Тот опустил глаза.
Они стояли неподвижно, как статуи, в дрожащих отсветах лампы. Гробовая тишина воцарилась в комнате.
– Убирайся, – прошептал наконец Иоганн.
Крестьянин не поверил своему счастью.
– Ты меня отпускаешь?
– Повторять не стану.
– Спасибо тебе, я… – залепетал крестьянин.
– Не спеши с благодарностями.
Из леса послышался лай. Девушка – она как раз распрягала быка – вскинула голову: из-за деревьев показалась овчарка и, свесив язык, кинулась к ней, стала кувыркаться в снегу.
Девушка потрепала пса за ухом.
– Вит, где ты пропадал?
В этот миг распахнулась дверь крестьянского дома.
Появился Иоганн. Он тащил за собой крестьянина. Вит заложил уши и тихо зарычал. Девушка погладила его, пытаясь успокоить.
Крестьянин высвободился и побежал было прочь, но Лист схватил его за руку.
– Не так быстро, мерзавец. Ты не получишь ни еды, ни одеял. Только то, что на тебе сейчас.
Крестьянин торопливо закивал.
– Кроме башмаков и чулок. Подобно твоим жертвам.
– Но… это же верная смерть, – пролепетал крестьянин, – до следующей деревни несколько дней пути… Я замерзну.
– Положись на Господа. Может, он еще смилуется над тобой. Ты будешь не первым грешником, кого он убережет… Ну, долго мне ждать?
Крестьянин понял, что возражать не имеет смысла, и принялся стаскивать башмаки. Затем заплакал, подполз к Иоганну и обхватил его за ноги.
Тироль, 1703 год. Время братоубийственных междоусобиц. Деревня, затерянная среди Альп. Здесь царят страх и суеверия. Здесь происходят необъяснимые вещи. Жители напуганы. Застигнутый врасплох снежной бурей, сюда забрел солдат-дезертир Иоганн Лист. Он сразу же понял, что с деревней что-то не так… Этот захватывающий роман объединил поклонников триллера, мистики и истории. Яркое описание пасторальной долины в горах Тироля, рядом с которой притаилось необъяснимое зло, не оставляет равнодушным никого.
Не так Августа представляла себе семейный отдых в одинокой хижине в горах! Безмятежная тишина и прекрасные виды омрачаются странными и чрезвычайно зловещими происшествиями, откуда-то доносятся жалобные звуки, то тут, то там виднеются мрачные тени… И кто этот незнакомец – в старинном одеянии, с тёмными глазами на мертвенно-бледном лице? Августа хочет во что бы то ни стало узнать как можно больше о проклятии старого рудника. Но она не могла и предположить, что сама попадёт в переделку!
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.