Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - [53]
Состоявшийся 1–2 ноября съезд войсковых комитетов и Советов крестьянских депутатов 3-го армейского корпуса в принятой резолюции признавал, что «свергнутое правительство за время своего существования не выполнило даже и одной части возложенных на него трудовым народом обязанностей», так как и «не стремилось к их выполнению…, неуклонно вело двойственную политику…», обманывая трудовой народ, что «поэтому солдаты 3-го армейского корпуса весть о свержении не пользующегося доверием правительства встретили с ликованием»[339]. Одновременно съезд осуждал действия большевиков, направленные на развязывание гражданской войны, и «от имени солдат 3-го армейского корпуса категорически требовал от тех, кто бы ни стоял у власти, немедленного созыва Всероссийского съезда крестьянских, рабочих и солдатских депутатов для создания однородно-социалистической власти и никакой другой признавать» не собирался. Наряду с другими важнейшими социальными и политическими требованиями, съезд требовал «полной демократизации всего государственного строя как в военном, так и в гражданских ведомствах под контролем Советов»[340].
Большинство солдат 10-й армии с восторгом встретили весть о свержении Временного правительства. Узнав о провозглашении большевиками декретов о мире и о земле, они требовали признания Советской власти, выступили за немедленный роспуск Советов и комитетов первых созывов, как не отражавших их желаний и требований немедленного заключения мира, выборности начальников, решения других социальных вопросов. С такими требованиями выступили, например, солдаты 73-й артиллерийской бригады. Опираясь на требования солдат и постановления батарейных комитетов, бригадный комитет от имени всех солдат этой артиллерийской бригады приветствовал Советскую власть, заявил о ее поддержке «вплоть до применения оружия», требовал передачи всей власти Советам и комитетам на местах. Кроме того, комитет просил солдат на фронте хранить полное спокойствие, не допустить поражения на фронте в случае посягательств противника на завоеванную свободу, разъяснял им, что право распоряжаться военной силой, осуществлять какие-либо перемещения войск на фронте или с фронта в тыл принадлежит только ВРК, без распоряжения которого «ни одна часть не должна быть двинута с фронта». Бригадный комитет порицал армейский комитет за задержку информации для комитетов низших инстанций в переживаемый момент, за что настоятельно требовал его переизбрания[341]. О готовности защитить родину и революцию силой оружия заявляли в своем наказе Минскому Совету военно-революционные комитеты 62-й пехотной дивизии 38-го армейского корпуса. ВРК требовали «прекращения гражданской войны, немедленного создания социалистического министерства с обязательным включением большевиков, подавления решительными мерами анархии и контрреволюции в стране»[342].
Под давлением солдатских требований 7 ноября в Молодечно открылся 3-й армейский съезд 10-й армии, две трети делегатов которого шли за большевиками. Основные политические партии придавали большое значение съезду в их борьбе за власть. Об этом свидетельствует участие в работе съезда представителей центральных органов этих партий. Открытие съезда и вся его работа сопровождались резкими разногласиями большевиков с эсеро-меньшевиками по вопросу о власти.
Говоря о политическом положении в стране в приветственных речах съезду, политические противники призывали к «единению», «совместной созидательной работе». В этом они видели выход из создавшейся ситуации, спасение страны, армии и революции. Однако уже при избрании президиума съезда делегаты раскололись на две группы. Большевики – большая часть делегатов (326 чел.), объединились вокруг лозунга «Вся власть Советам!»; меньшевики и эсеры (187 чел.) – «Власть Советам, но с более широким представительством от всей демократии»[343].
Разногласия между большевиками и эсеро-меньшевиками проявились при оценке деятельности старого армейского комитета и выборах в комитет нового состава. Эсеры и меньшевики отказались от участия в выборах. К этому времени в их рядах также произошло расслоение. Левые эсеры и меньшевики-интернационалисты заявили о своем участии в выборах. Было принято решение избрать армейский комитет в составе 80 членов. В числе 61 кандидатуры, предложенной от дивизий, были только четыре офицера и один чиновник, остальные – солдаты. Большевиками был предложен дополнительный список из 17 человек, который был принят съездом и утвержден в состав комитета[344].
3-й армейский съезд 10-й армии принял предложенную большевиками резолюцию. Меньшевики и эсеры выступили против резолюции и от голосования воздержались. В резолюции осуждалась свергнутая власть, с негодованием осуждалась и клеймилась презрением соглашательская политика лидеров меньшевиков и эсеров. Единственным источником власти съезд считал избранный ІІ Всероссийским съездом ЦИК Советов, признал власть Совнаркома и приветствовал первые его мероприятия по решению политических и социальных задач. В числе других требований съезд настаивал на полной демократизации гражданского и военного ведомства, расформировании ударных батальонов и батальонов смерти. Съезд принял решение считать единственной властью на местах Советы, а в армии – комитеты, которым предоставлял полную свободу в выборе и отчислении начальствующих лиц с обязательным утверждением выбранных на командные должности комитетами высшей инстанции
