Монсегюр. В огне инквизиции - [131]

— Тогда я не понимаю, — развёл руками Иван.

Бернард д'Альон снисходительно улыбнулся.

— Вы, вероятно, не знаете, многоуважаемые чужеземцы, что мы свои замки строим так, чтобы в случае их захвата жители могли покинуть крепость незамеченными, не подвергая свою жизнь опасности.

— Через подземные ходы? — догадался Иван.

— Именно так. В крепости есть подземные ходы, которые закладываются при строительстве. Через них можно выйти из замка, не опасаясь, что тебя заметят враги. Причём идут они далеко за пределы крепости. Выходы из них обычно делают в укромных местах и маскируют так, чтобы они не бросались в глаза.

— Если я понял вашу мысль, то в вашем замке есть подземный ход, ведущий к скалам, где назначена встреча с похитителями? — спросил Иван.

— Да, есть, — ответил Бернард д'Альон. — Правда, выход из него вот здесь, немного в стороне от скал. — Он указал место на карте. — Поэтому нам надо подумать, как мы можем использовать эту возможность. К сожалению, мы не знаем точно, где будет прятаться отряд разбойников, и это самая большая опасность. Полагаю, они везде расставят посты. Пробравшиеся через лаз рыцари могут наткнуться на стражу неприятеля, и те поднимут тревогу. Тогда врасплох их застать не удастся, а это может сорвать весь план. Наша задача — напасть неожиданно.

— И как это сделать? — спросил Оболенский, начиная нервничать.

— Мы это обсудили, — сказал хозяин замка. — Сначала пошлём двух рыцарей через подземный ход разведать обстановку.

— Их могут обнаружить, и это также приведёт к срыву вашего плана, — заметил Оболенский. — Честно говоря, я пока даже не представляю, в чём заключается суть этого плана.

Граф Тулузский, пригладив усы и бороду, ответил:

— Имейте терпение, ибо терпение — это добродетель, которая всегда вознаграждается.

— Детали плана мы обсудим, когда рыцари вернутся с достоверной информацией — где расположены посты и сколько человек в этой шайке разбойников, — продолжил хозяин замка. — Разумеется, они будут соблюдать осторожность. Прежде чем спустится в подземный ход, они снимут доспехи и переоденутся в одежду крестьян. Даже если наши лазутчики наткнутся на посты, такая одежда поможет им избежать неприятностей. Но, конечно, желательно, чтобы этого не случилось.

— У нас мало времени, — сказал Иван. — Уже ночь на дворе, а на рассвете нас ждут похитители.

— Да, времени мало.

Бернард д'Альон отдал приказ привести в зал своих самых надёжных и ловких воинов. Не прошло и нескольких минут, как те стояли перед своим сеньором. Объяснив им задачу, он заключил:

— В вашем распоряжении немного времени. Вы должны вернуться к назначенному сроку, иначе весь наш план может провалиться. Как важны для нас сведения о месторасположении противника, вам не надо объяснять. Так что возложенная на вас миссия является чрезвычайно важной!

Рыцари покинули зал. Слуга принёс песочные часы и поставил их на стол.

— Когда последняя песчинка упадёт на дно, — произнёс граф Тулузский, — пройдёт именно столько времени, сколько отведено рыцарям на разведку обстановки. Если они не вернутся к этому сроку…

Он не закончил, потому что Бернард д'Альон перебил его:

— Они вернутся. Я в своих людях уверен.

— Тем не менее, мы обязаны рассчитать всё, — твёрдо сказал граф Тулузский. — Если что-то пойдёт не так, придётся действовать незамедлительно, но рассчитывать придётся уже только на удачу. Устроим облаву.

— Не лучший вариант, — заметил Раймонд д'Аниор. — Вспомните, сразу после похищения мы посылали целый отряд рыцарей вслед за разбойниками, но не нашли никаких следов.

— Уверен, они прячутся где-то в ущельях или гротах, — сказал Бернард д'Альон. — Нам не хватит людей обшарить все скалы. И это займёт очень много времени.

Ваня сидел угрюмый. Единственная мысль мучила его, не давая думать ни о чём другом: «Вот как раз времени-то у нас и нет. Срок пребывания в этом мире истекает завтра вечером. Если что-то пойдёт не так, мы обречены».

Саша дёрнул его за рукав и попросил перевести, о чём говорят вельможи. Выслушав Оболенского, Ветров покачал головой и, грустно улыбнувшись, произнёс:

— В случае провала нужно будет подумать об эпитафиях на наших могилах.

— Твой чёрный юмор неуместен, — заметил Оболенский.

Саша оставил реплику друга без внимания.

— Бедная Анюта, как она там? — вздохнул он.

Оболенский изменился в лице.

— И какого чёрта она потащилась на эту прогулку, — сквозь зубы процедил он. — Каждый раз приходится убеждаться, что женщины абсолютно безбашенные существа. Создают одни только проблемы.

В душе он злился на Аню, может быть, даже больше из-за того, что она предпочла другого. И кого? Средневекового убийцу! Если бы её выкрали в других обстоятельствах, это было бы не так обидно. Но сейчас… Как она могла так с ним поступить?! Этот крик души облекался в форму таких общих и весьма нелестных рассуждений о женщинах.

Саша не стал вступать в дискуссию, которая ещё больше разозлила бы Оболенского. Ветров, конечно, тоже не мог понять, как так получилось, что человек, совсем недавно угрожавший её жизни, вдруг стал для Ани объектом пылких чувств. Чем мог привлечь её Анри? Что в нём есть такого, чего нет, например, в нём, Александре Ветрове? Логика здесь была бессильна.