Монсегюр. В огне инквизиции - [120]
Но и это не смогло растопить её сердце. Тогда Флегетан заперся в своём замке вместе со звездочётом, и больше никто не видел его. Занятием рыцаря стали звёзды. И ещё он выращивал розы в своей оранжерее. Говорили, что самая прекрасная роза, выведенная им, носила имя его вечной возлюбленной — Элеонора. Флегетан жил отшельником вот уже почти двадцать лет. Никого к себе не приглашал и сам ни к кому не ездил. Стать гостем в его замке было так же сложно, как в своё время привезти звездочёта Каирского султана. Однако Анри удалось сделать это! Флегетан подарил ему розу из своей оранжереи, потому что до сих пор остался романтиком и считал, что совершить невозможное для своей Дамы есть истинное проявление рыцарства.
Аня взяла в руки подаренную розу. Все страхи, мучившие её, растворились в чудесном благоухании цветка. Она посмотрела в глаза рыцарю. Понятие «чужого мира» перестало существовать. Две параллельные линии, вопреки математическому закону, соединились, потому что всё, ради чего живёт человек, происходило здесь и сейчас…
Они шли по каменным дорожкам сада и разговаривали. Да, разговаривали! Разговаривали на разных языках, но прекрасно понимали друг друга.
Глава 22
Похищение
Декабрь 1243 года. Лангедок. Замок Юссон
Провансальский язык,[124] на котором говорил Анри, был очень певучий. Его по праву называли языком поэтов и трубадуров. Баллады и поэмы старались писать именно на нём, поскольку он был наиболее литературно развитым языком. Называли его по-разному: proensal, lemosí, lenga d'oc — что отражало его полидиалектное происхождение. В частности, в этом языке присутствовали многочисленные фонетические варианты одного слова. Поэзия трубадуров служила образцом для поэтических школ Испании и Италии. На провансальском были созданы и первые романские грамматики.
У Ани была врождённая склонность к языкам, они давались ей легко, поэтому, проведя целый день с Анри, она уже начала потихоньку разговаривать с ним. Конечно, это были только первые шаги, но огромное желание понимать человека, который любит тебя и к которому ты сама небезразлична, открывали поистине фантастические возможности.
…Когда небо померкло, и одна только пурпурная полоска горела на закатной стороне, бросая огненные отблески на горы, они расстались. Но лишь до утра. Завтра они снова встретятся.
Солнце бесцеремонно заглянуло в окно, осветив лицо спящей девушки. Она открыла глаза. В утренних лучах клубилось множество маленьких пылинок. Аня долго наблюдала, как свет играет с ними. Вспомнила вчерашний день, улыбнулась. «Жизнь прекрасна», — подумала она. Но вдруг одёрнула себя. «Я тут веселюсь, а Саша и Ваня подвергают свою жизнь опасности. Что сейчас они делают?» Если бы она знала, что этой ночью пришлось пережить Саше, она бы, наверно, ужаснулась.
Но в средневековье не было мобильных телефонов. Поэтому Аня, отогнав плохие мысли, быстро встала с кровати, оделась и позвонила служанке.
Когда она завтракала, прямо под окнами раздалось ржание лошадей. Она выглянула наружу. Там стоял Анри, держа под уздцы двух осёдланных коней. Увидев её, он заулыбался и помахал рукой.
Вчера они договорились ехать на конную прогулку за пределы замка: Аня пожелала осмотреть окрестности. Анри попытался отговорить её, сославшись на неспокойную обстановку в округе, но девушка и слышать ничего не хотела. Желание Дамы — закон для рыцаря.
Выйдя на улицу, она вдохнула морозный воздух, ощутила холод лёгкого ветерка и тепло солнечных лучей. Жизнь была прекрасна. Эта мысль посетила её уже второй раз за это утро.
Аня и Анри выехали за территорию замка и оказались перед огромным полем. Где-то впереди виднелись скалы и густой пихтовый лес. Сначала ехали шагом, осматривая окрестности. Но потом, в какой-то момент, Ане захотелось помчаться по необъятному полю, наслаждаясь свободой. Она крикнула Анри:
— Вперёд!
И подняла коня в галоп. Аккуратно убранные волосы красиво взметнулись — ветер игриво разметал их по плечам. Всё вокруг будто закружилось. Захватывающее чувство восторга и свободного полёта полностью поглотило девушку. Холодный воздух резал щёки, но это было даже приятно. Слышалось только дыхание лошади, стук копыт… И движение…
Анри, не отставая, нёсся рядом. Через некоторое время кони устали. Пришлось замедлить темп.
— Поедем туда, — Анри указал на небольшие скалы замысловатой формы, видневшиеся впереди. — Я покажу, где живёт Эхо.
— Кто живёт? Что это — écho?[125] — не поняла Аня. Этого слова она ещё не выучила.
— Увидишь. Тебе понравится, — улыбнулся Анри.
Теперь они ехали медленно, любуясь окружающим ландшафтом. Вокруг было необыкновенно красиво. Скалы, большие и маленькие, возвышались среди густых зарослей тамариска и рододендрона, среди буковых и сосновых рощиц. Эти маленькие горы с замысловатыми разломами были разбросаны на местности хаотично. Казалось, будто какой-то великан ради скуки сильной рукой раскидал их в разные стороны, а потом вдавил в землю так, что у подножий образовались холмы и овраги причудливой формы.
— Пиренеи — красивое место, — сказала Аня, оглядываясь по сторонам.
