Монополия на чудеса - [22]

Я последовал за ней, меня и самого интересовало, чем на досуге занимался чудак-дзайан. За решетками ворочались темные туши: химеры, эмпусы, эринии. Белел изгаженный насест с гарпиями, вздыхала во сне мантикора. Сон разума плодит чудовищ…

За углом нам впервые встретилось что-то знакомое. Из стойла выглядывала грустная лошадиная морда. Во лбу звездочка, глаза умные, челка, словно у китайской девочки.

– Лошадь! – обрадовалась Света. – Лапуля ты моя!

Лошадь фыркнула, обнюхала лицо дзайаны (та смешно зажмурилась) и потянулась ко мне теплыми бархатистыми губами.

– Хорошая моя… славная. – Я потрепал лошадь по холке. – Ну, хватит, хватит! Всю ладонь обслюнявила. Тебя что, хозяин не кормит?

В соседнем стойле тоже послышалось фырканье. Второй конь переступил копытами по дощатому полу и потянулся ко мне, требуя свою долю внимания.

– Я сейчас! – Света с готовностью полезла в рюкзачок: – У меня, кажется, булочка была!

Лошадей люблю… Не стань я когда-то на путь закона, подался бы, может, в конюхи. Я гладил обеих зверюг по холке, поражаясь, как таких замечательных созданий можно было упрятать под землю. Да еще и небось впроголодь держать!

– Зверюга симпатичная, – не переставая чесать жмурящуюся от удовольствия лошадь за ушком, я нагнулся к яслям, – а как у тебя с овсом?

С овсом дело обстояло плохо… Из яслей выглядывала спутанная грязная мочалка. Трогать ее руками я не решился, перевернул скребком.

И не зря.

С бильярдным стуком мочалка скатилась на дно кормушки. Не обращая внимания на тошноту, я выкатил череп из яслей. Волосы есть лошадь побрезговала, зато лицо слизнула начисто. Корабельным каркасом белели обглоданные ребра; на плечах скелета еще сохранились остатки симпатичной красной кофточки с пионами.

«Что ж вы хотите, – вспомнился давний студенческий анекдот, – колбаска четвертого сорта. Собаку даже из будки не вынимают».

Раздеть жертву перед тем, как скормить лошадям, Вениамин явно поленился.

– Ой! – Дзайана присела на корточки, разглядывая череп. Глаза ее горели восхищением: – Вот это да! Ну, дед Веник дает! Это же кони Диомеда из легенды! – Она повернулась ко мне: – Их еще называют «кони привередливые». Геракл когда-то плавал за ними к царю Диомеду.

– Их кормят человеческим мясом?

Видно, все, что я в тот момент думал, отразилось на моем лице. Дзайана пожала плечами:

– Ну да. Реш, ты чего?! Созданные твари почти все людоеды, не знал? Дзайаны покупают для них трупы в башнях безмолвия.

Вот и объяснилась квитанция, найденная в кармане старика. Из башни безмолвия Вениамину Серафимовичу выдали не жену, как я до сих пор думал, а безвестную побродяжку – на прокорм привередливых лошадок.

Впрочем, я не угадал… Света склонилась над яслями.

– Ой… – хихикнула она. – Это же кофточка баб-Надина! Ну, деда, ну, затейник! То-то они так ругались весь год!

И я окончательно понял. Не было никакой чупакабры. Вернее, нет, была… может, и сейчас есть – где-то в своей клетке, созданная дзайаном-умельцем. Людей прав: мой клиент перешел границу безумия. Потеряв бесценный кинжал, он принялся создавать абсолютную защиту.

Идеального сторожевого пса.

Если поискать, мы найдем здесь многих кадавров-сторожей… Кони Диомеда – лишь шаг к созданию совершенного охранника. Представляю, сколько здесь могущественных тварей!

Со временем чудовищам требовалось все больше и больше мяса. Поставщик из башни безмолвия не справлялся – слишком много заказов. И тогда Вениамин отправился на охоту. Первой жертвой стала его жена, может, были и другие жертвы. А потом он придумал замечательный ход. Принес мне куриный трупик, рассказал историю о преследователях-ненавистниках…

Он хотел инсценировать нападение чупакабраса и в ожидании меня выпустил его из клетки. Вот только случилось все несколько не так, как он рассчитывал. Тварь оголодала и напала на своего создателя. Это, кстати, объясняет «зверей из тени», о которых лопотал старик.

Не окажись я таким до безобразия везучим – лежать мне сейчас в кормушке проклятых тварей.

Я поднял глаза к небу. Где-то там сияет моя путеводная звезда… А еще там сидят великолепные парни, единственная цель жизни которых оберегать мою задницу от неприятностей вроде этой. Спасибо вам огромное, ребята!

– Пойдем, солнце. – Я тронул Свету за плечо. – Похоже, все, что могли, мы выяснили.

– Ага, – согласилась она весело. – Ну и ладно!

«Елочка» доживала последние мгновения. Горестно мигнув, заклятие распалось. В следующий миг от Светкиного визга кони шарахнулись по дальним углам стойл.

Мы рано расслабились. Из-за угла выплывали три пары огоньков: золотые, красные и багровые. Тварь вступила в световой круг, обретая очертания цербера – три волчьи башки, змеиная шерсть и кольчатый хвост с пастью на конце.

– Берегись!!

Пистолет сам прыгнул мне в руку. От грохота, многократно спрессованного арками перекрытий, я на мгновение оглох. Брызнули алые рубинчики крови.

– Реш, я прикрою! – азартно крикнула Света. Она торопливо расчертила воздух огненной монограммой, слепила в комок и бросила в тварь. «Пламенный глагол» зашипел, прогрызая шкуру.

Заклятие это убивало наверняка, воспламеняя сердце противника. Вот только у цербера не было сердца. Он помотал единственной уцелевшей головой и прыгнул.