Моногамия - [40]

После заявления Ванессы о том, что ими, оказывается, уже давно запланирован обмен партнёрами, что также предполагает и обмен партнёрш, я охвачена ужасом! Мне уже не до трактовки взглядов Алекса! Я думала, мы только поиграем и всё… Вопрошающе смотрю на него и упираюсь в его карий взгляд, сосредоточенно устремлённый на меня, и в нём столько всего, что я не могу понять чего же именно, но лукавство там определённо есть, и желание, и похоть, и жажда исследовать мои реакции, моё настроение, моё отношение к происходящему — он определённо изучает меня, как школьник пробирку на уроке химии… Но при всём этом, в его лице я впервые вижу некое выражение, которое не видела ни разу до этого момента, и оно больше похоже на какую-то маску, чем на выражение лица, которую можно надеть и снять, это не живая мимика, а искусственная…

Мои глаза расширяются в недоумении и я, наконец, выдавливаю:

— Алекс…

— Да?

— Зачем мы пришли сюда?

— Не знаю, тебе виднее, ты ведь приняла приглашение…

— Но это твой друг пригласил… нас…

— Ну так спроси у него!

И продолжает смотреть на меня.

В этот момент Марк проигрывает и встаёт уже, чтобы снять джинсы и не нужно быть урологом, чтобы понять, что у него там во всю уже железобетонная эрекция.

Алекс резко останавливает его:

— Марк, мы уходим, покажешь свои прелести девочкам наедине. С этими словами он поднимается сам и поднимает за руку меня, затем выталкивает быстро из квартиры.

Едва закрылась дверь нашего серого убежища, он тут же скидывает с себя свитер и бросает его на пол, кожа под ним красная и мокрая — он всё это время изнывал от жары, и не удивительно, ведь свитер этот шерстяной и толстой вязки, с высоким горлом. За свитером слетают джинсы, и он уже, целуя мою шею, берётся за меня: снимает молниеносно быстро и ловко всё, что на мне надето, настолько профессионально, что в мой мозг назойливо стучится мысль: сколько раз он проделывал это, если имеет такую сноровку, а за ней долбится сразу же другая — зачем? Зачем он нужен мне такой? Вот так всю жизнь ловить взгляды, обращённые на него, ревновать, терзаться и ждать, лихорадочно ждать того момента, когда нового и влекущего во мне совсем не останется, так же, как не осталось для Артёма, который не спит со мной месяцами… Но Артём обычный муж и никуда не денется, а Алекс — это прекрасная бабочка, которая порхает с цветка на цветок, собирая ценный нектар…

Мы уже в душе, наши мокрые тела волнительно соприкасаются друг с другом, губы Алекса страстно ласкают мою кожу, а я мысленно решаю: «Мы никто друг другу, он яркий, страстный, горячий жеребец, который нужен мне для удовольствий, и пока он согласен доставлять мне их, я буду наслаждаться, а потом — будь, что будет…» Только после этой мудрой мысли у меня получилось отпустить всё напряжение предыдущей игры и расслабиться, чтобы получить те удовольствия, за которыми я сюда приехала, из-за которых я уже больше года встречаюсь с этим человеком. А ревность, моя непокорная, капризная ревность, она уже свернулась клубочком и тихо посапывает, ведь здесь для неё работы больше нет, ведь не ревнуют к тем, кто ничего не значит. Моё сердце на замке, на большом, железном, ржавом амбарном замке, а ключа от него нет, просто не существует в природе!

Matthew Perryman Jones — I'm Looking For You

На следующий день мы оставили машину дома, прокатились на метро до Сены и просто гуляли по улицам Парижа, всё время держась за руки. И тот, не наполненный никакой программой, единственный из всех солнечный и даже тёплый февральский день, оказался лучшим из всех пяти! Алекс был в приподнятом настроении, ведь ночью мы целых три раза занимались любовью, и получили немыслимое удовольствие оба, а утром ещё и нежничали долго в душе, потом мыли друг друга, плескаясь, обливаясь шампунями. Алекс впервые смеялся так много с того самого признания в испанской церкви… Его прекрасное настроение выливалось в искромётные шутки, которые заставляли меня хохотать до коликов в животе, и я тоже не помню, когда же в последний раз я так заливисто и по-детски много и искренне смеялась… Ах да, это было в парке! Том самом парке, где Алекс впервые поцеловал меня…

А после душа Алекс ублажал меня в своей постели с такой облачной нежностью, так горячо обдавал мою грудь своим дыханием, осыпал поцелуями любви и жажды моего тела одновременно, что в какое-то мгновение мне показалось, будто я занимаюсь любовью не с сексуальным мужчиной, а с неимоверно красивым, чистым и воздушным ангелом… Мне было так хорошо, я даже испугалась, что это сон, и что я вот-вот проснусь, и он растает, и вдруг окажется, что этого ангела нет, и никогда не было, а всё было просто только лишь сном…

Но он был! И был из плоти и крови, горячей крови и ненасытной плоти, он любил страстно, наполняя меня с каждым своим толчком энергией, дарующей мне жизнь, силу, стойкость и женственность… И эта энергия неизменно изливалась из меня потрясающими в своей сладости и силе фонтанными всплесками счастья…. В то утро он не позволил себе последовать за мной сразу же, он хотел сделать это иначе: остановился, медленно поднял мои руки и обвил их вокруг своей шеи… Мои глаза распахнулись чтобы в очередной раз убедиться, как он прекрасен: его взгляд, полный любви и желания в затопленной солнцем спальне, светился янтарным светом, его грудь, покрывшаяся испариной от неслабой физической нагрузки, сводила меня с ума сексуальным узором коротких чёрных волос, которые, как и на животе не были расположены в хаотичном порядке, а складывали определённый узор, встречаясь где-то посередине сексуальными, волнующими своей красотой, вихрями… Я сняла руку с его шеи и провела по ним ладонью, и они, совершенно мокрые, изменили на время свой порядок, затем медленно стали выпрямляться… От созерцания их сексуального упрямства у меня закружилась голова, я подняла глаза на Алекса — он наблюдал за мной, а поймав мой взгляд, захватил его и больше уже не отпускал. Я почувствовала, что не в силах ни отвести глаз, ни закрыть их, и совсем скоро у меня появилось ощущение погружения в то пространство, в котором я уже побывала при нашей встрече в аэропорту… Алекс, удерживая мой взгляд, снова взял мою руку, мягко соединил свою кисть с моей и медленно и глубоко провёл ею по своим волосам, запутав мои пальцы в них. Я поняла, чего он хочет, и вот обе мои руки уже нежно купаются в его локонах, разделяют их на пряди, перемешивают…