Монмартрская сирота - [16]

Они добились заметных успехов в разведении скота.

Кобылицы и коровы, пасущиеся на роскошных пастбищах, давали обильный приплод, и не проходило недели, чтобы в стаде не появлялось еще несколько телят или жеребят, резвящихся около своих матерей.

Лошади содержались в загоне, окруженном забором из железной проволоки.

Колонисты жили тесным семейным кругом, вдали от городского шума. Здесь они могли забыть о страстях, эгоизме и безобразной жизни, которыми так бесславно известны крупные города.

Индейцы, эти неутомимые кочевники, которых ничто не может удержать на одном месте, однажды явились сюда, без всяких, конечно, дурных намерений.

Они обменялись дружескими приветствиями со своими братьями-белыми, отделили им часть только что добытой на охоте дичи и подарили несколько красивых одеяний, по индейскому обычаю, очень искусно сшитых из шкур бизона.

Разбив палатки, они развели огромные костры, на которых жарили мясо, плясали до упаду, угощали друг друга до пресыщения, пели песни и вели беседы самого фантастического характера.

После одной или двух недель шумного пиршества, гости сняли лагерь и умчались в глубь бесконечных прерий, чтобы снова внезапно появиться среди поселенцев Равнины Вех, так же внезапно исчезнуть и потом опять появиться.

Так, в полном довольстве, без малейшего горя, прошел целый год. Счастье было так безоблачно, что трудно было поверить в его продолжительность, особенно этим людям, которых всегда и всюду преследовали жизненные невзгоды и удары судьбы.

И действительно, этих достойных и благородных людей, которые уже победили, казалось, неумолимый рок, постигло страшное горе.

Постоянный прирост стад потребовал новых помощников, и Дэрош взял для присмотра за животными двух ковбоев, почти совсем одичавших на полной свободе.

Пастухов, вынужденных вести столь тяжелую и суровую жизнь, набирают по большей части из людей, выбитых из жизненной колеи и очутившихся на обширных равнинах Западной Америки из-за каких-нибудь грехов молодости, столкновений с правосудием или просто благодаря любви к приключениям.

Чтобы как-то существовать, они нанимаются на фермы: благо там не требуется никаких свидетельств и рекомендаций.

У вновь поступившего не спрашивают ни об его происхождении, ни о месте жительства, ни о роде занятий. От него лишь требуется умение владеть лассо для ловли животных и карабином для их защиты, а также способность просиживать по целым часам, дням и даже неделям в седле, не боясь ни зноя, ни холода, ни ветра, не страшась ни людей, ни диких зверей. Каждый, кто удовлетворяет этим условиям, может получить место с платой двадцать пять — тридцать долларов в месяц.

Среди ковбоев встречаются забияки, горькие пьяницы, но только не лентяи. Но зато среди этих выбитых из колеи людей и неисправимых бродяг очень много честных малых с профессиональным самолюбием.

Несмотря на привычку к излишествам, когда карман не пуст, ковбой является образцом честности, упорства в труде и энергии, когда он принимается работать.

Таковы в основном члены корпорации ковбоев, отчасти напоминающей французский легион, состоящий исключительно из иностранцев, но представляющий собой, несмотря на это, нечто цельное и стройное.

К сожалению, к этой буйной, но очень честной корпорации пристают иногда негодяи, бросающие на нее тень.

Два ковбоя ранчо Монмартр не составляли, казалось, никакого исключения из общего правила и были не лучше и не хуже своих товарищей.

Они обнаруживали самую горячую привязанность к детям и заботились о них, чему родители были очень рады.

Иногда маленькому Марселю, которому уже нравились лошади, оружие и вообще физические упражнения, позволяли сопровождать то одного, то другого из них куда-нибудь в окрестности.

Ковбой сажал Марселя впереди и несся во весь опор, а мальчик, чувствовавший себя счастливым, весело кричал: «Браво! Еще! Еще!»

Однажды оба ковбоя уехали с мальчиком и долго не возвращались. Обычно они отлучались не более чем на час, но наступил вечер, а их все не было.

Мадам Дэрош, вначале слегка беспокоившаяся, начала серьезно тревожиться, когда наступил вечер.

К несчастью, она осталась на ферме одна: Дэрош и Жо отправились искать место для постройки нового загона.

Она ухватилась за последнюю надежду: вероятно, Дэрош и Жо встретились с ковбоями и они возвратятся все вместе.

Ночью негр и хозяин вернулись домой страшно усталые.

Мадам Дэрош бросилась к ним навстречу с душераздирающим криком:

— Марсель! Где Марсель?

Предчувствие ужасной катастрофы, готовой обрушиться на семью и разрушить ее счастье, охватило несчастного отца:

— Но… я не знаю… Я его не видел…

Обезумев от горя и побледнев, мать прошептала:

— Ты его не видел… Он не с тобой… Марсель… мой мальчик… погиб… похищен, может быть…

Но она была храброй женой человека, побывавшего в огне двух осад и бесстрашно пережившего все ужасы Кровавой недели. Она хотела противостоять удару, поразившему ее в самое сердце, хотела остаться на ногах, быть твердой. И это ей удалось.

Смертельно бледная, с покрасневшими глазами, она схватила руку мужа, сжала ее до боли и изменившимся хриплым голосом воскликнула: