Монастырь - [9]
Эдвин потоптался на месте, раздумывая. Вообще-то, это не его дело. Кроме того, его совершенно определенно накажут, если застанут в этом месте. Хотя… забытая горящая свеча в скриптории, где никого нет, вполне может привести к пожару. Найдя оправдание своему любопытству, Эдвин перевел дух и медленно двинулся вперед, стараясь не задевать сундуки и маленькие столики с письменными принадлежностями.
Действительно: прямо на полу в небольшой глиняной плошке стояла почти догоревшая свеча. А в стене, скрытая кафедрой от посторонних глаз, виднелась маленькая, по грудь высотой, полуоткрытая дверца. Подняв свечу, Эдвин заглянул внутрь. Вниз в кромешную темноту уходил крутой и довольно тесный проход с грубо вырубленными в скале ступенями.
Эдвин почесал нос. Вниз. Вот те раз. Не на верхний двор, а прямо вглубь горы Сидмон, куда-то под монастырь.
– Что ты делаешь здесь?!
Эдвин вздрогнул, чуть не выронив свечу от неожиданности. Грозный голос принадлежал высокому монаху, который внезапно выступил откуда-то из темноты скриптория. Лицо его скрывал капюшон.
– Я… тут свеча… – Эдвин с ходу не нашелся, что сказать.
– Вон отсюда!
Еле протиснувшись между кафедрой и фигурой монаха, и молясь про себя, чтобы все обошлось, Эдвин ринулся к выходу, но, не сделав и пяти шагов, упал, споткнувшись о какой-то мешок, и произведя, как ему показалось, невероятный грохот.
Юноша поднялся на четвереньки, подхватил плошку с чудом не погасшей свечой. И обомлел. Это был не мешок. На полу лежал человек. В монашеской рясе, с лицом, залитым кровью.
– Что это?! – заикаясь, пробормотал юноша. – Вы видели?!
Эдвин повернулся в сторону высокого монаха, но лишь затем, чтобы краем глаза заметить стремительно приближающуюся к его голове дубинку. Голова взорвалась тысячью разноцветных искр, и Эдвин провалился в темноту.
– Эй, вставай…
Тычок под ребра заставил Эдвина негромко крякнуть. Юноша открыл глаза, угрюмо окинув взглядом нависшую над ним тяжеловесную фигуру в серой рясе. Глаза Мадауга подслеповато щурились, пытаясь привыкнуть к полумраку каменного мешка. Волосатой чисто вымытой пятерней он потряс Эдвина за плечо.
– Вставай, говорю. Брат Эльфин хочет тебя видеть.
– Эльфин? Ризничий? С чего бы это?
– Так он мне и доложился… Топай давай. В трапезной Марка найди, он перекусить тебе чего даст. Хлеб и воду – на большее не рассчитывай. Третий час пока идет, есть не положено. Мне и так попадет, ежели прознают, что я тебя подкармливаю.
– Да вы ж знаете, не брал я эту проклятую книгу…
Ответом Эдвину была увесистая оплеуха.
– Щенок… еще такое услышу, и хлеба тоже не получишь. Неоткуда мне знать: брал, не брал… Вставай.
Юноша уселся на подстилке из подгнившей соломы, потирая ушибленный бок и глядя в спину удалявшегося монаха. Дверь в камеру тот оставил открытой.
Вздохнув, Эдвин поднялся с соломенной подстилки, потянулся и не спеша поплелся вслед за Мадаугом. Его голова уже совершенно не болела, и о минувших событиях напоминал только шрам надо лбом, в том самом месте, где дубинка рассекла кожу. Слава богам, что хоть так, думал Эдвин, в очередной раз ощупывая рубец, почти скрытый волосами – тот мерзавец мог бы и глаз выбить или, того хуже, убить, если бы удар пришелся чуть ниже, по виску.
В тот вечер, почти неделю назад, юноша очнулся от гвалта, стоявшего в скриптории; кто-то тряс его за плечо. Вокруг столпилось человек десять, не меньше, из которых он отчетливо помнил только лицо ризничего. Все хором кричали, перебивая друг друга, а Эльфин, наклонившись к нему, о чем-то строго спрашивал. Глаза заливало кровью. Эдвин сделал попытку подняться, но дикая боль вновь повалила его на пол.
Из скриптория пропала книга, чуть позже скупо сообщил ему брат келарь, заявив также, что Эдвин останется в камере, пока в этом темном деле что-нибудь не прояснится. Понять толком, обвиняют его в случившемся или нет, юноша не мог. Если нет – то зачем держат под замком? Все эти несколько дней Мадауг был по обыкновению сварлив, но – у Эдвина сложилось такое ощущение – все же обращался с ним не так, как должно обходиться с убийцей. Убитым оказался монах по имени Гвилим, которого Эдвин не знал, и вообще ни разу не видел на нижнем дворе; а на вопрос о том, что за книгу украли, келарь в ответ просто фыркнул. Насколько Эдвин понимал, пропажа книги являлась главным доказательством его невиновности: вот если бы он пришел в себя до прихода монахов и, упаси боже, вышел из скриптория, ему бы сейчас, наверное, иголки под ногти загоняли, выпытывая, куда он спрятал похищенное. А так – все очевидно. Есть труп, есть тяжелораненый. Всем вроде бы должно быть понятно, что он не мог украсть книгу, спрятать ее, а потом вернуться в скрипторий и, разбив себе голову, упасть без сознания.
В очередной раз обдумывая случившееся, Эдвин поднимался по крутой лестнице, нащупывая руками осклизлые стены. Тюрьмы как таковой в монастыре не имелось: предполагалось, что провинившиеся в чем-либо братья должны замаливать грехи на общественных работах, либо пребывать в заточении в собственных кельях. Под камеру приспособили клетушку без окон, располагавшуюся в одном из заброшенных складов рядом с кухней.
«Если уж нечистый расточает улыбки весны, значит, нацелился на душу. Души людские — вот их истинная страсть, их нужда, их пища». (Из наставлений отца Бартоломью, духовника Хейли Мейза). Обложка — авторская иллюстрация Факира, за что ему спасибо от меня.
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.
Двадцать лет назад наступил конец света. Умер один из богов-Праотцев, мир распался на куски. Рухнули в бездну города, оборвались миллионы жизней. Но тем, кто уцелел, нужно как-то жить дальше.Если ты комендант приграничной крепости — охранять вверенный твоей заботе городок от потусторонних тварей.Если ты нечаянный герой из захолустья — с благодарностью принять назначение на должность наместника приграничной крепости.Если ты последний из народа, что по недомыслию устроил конец света, — исправлять ошибки своих сородичей.Но когда приходит сезон ветров, и ураган несёт из пустыни клочья смертельного тумана, и пробуждаются похороненные в древнем городе тайны, — вам троим всё же придётся встать спиной к спине: там, на стенах крепости Горелый Шандал.
Книги Ж. Ломбара «Агония» и «Византия» представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактологический материал, динамичный сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи. К этому необходимо добавить и своеобразие языка романов – порой: докучно узорчатого: но все равно пленительного в своей благоухающей стилизации старых книг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Средневековое фэнтези, написанное учёным-историком.Королевство Корнваллис. Время войн и насилия, интриг, заговоров и предательств. Время, когда блеск и роскошь королевского двора готовы померкнуть под натиском могущественных врагов, а человечество со страхом ожидает прихода Тени.Эпоха перемен – глазами четырёх персонажей. Когда-то двое юношей и две девушки росли в замке Хартворд, последней преграде на пути чудовищ.Теперь им предстоит пережить то, что приготовили для них Боги. Боги, которые решили за них.Один станет знатным эорлином – и дорого за это заплатит.Другой исполнит свою мечту о странствиях, но будет вечно тосковать по дому.Третья в безумной жажде мести повергнет королевство в бездну хаоса.Четвёртая - выдержит всё.Но пока никто из них не знает, что сулит им будущее.