Монарх от Бога - [121]
- Сегодня в ночь ты будешь играть в ладушки с моей племянницей Ревеккой. Она сейчас придёт, и ты увидишь, как она красива.
Но Багрянородный не дождался Ревекки. Едва Равула провёл по его лицу рукой, как он уснул и снова спал сутки.
На третий день Равула пришёл без сумки, но в руках держал небольшой сосуд. Он спросил:
- Ты встретился с Ревеккой, играл в ладушки?
- Да, исцелитель Равула. Всё так и было. Мы звонко играли в ладушки.
- Слава Богу. А теперь слушай Равулу. Если ты хочешь видеть свою «Ревекку», то садись на коня и поезжай домой. Иного пути тебе нет. Ты не землепроходец, а император, вот и сиди на троне. И не забудь заплатить Равуле за мази и бальзам. Таки да! - И целитель ласково улыбнулся.
- Я заплачу тебе сегодня же за моё спасение, славный Равула.
- А спустя час в доме Евсея собрались все спутники Багрянородного, который ещё лежал в постели. Иоанн Куркуй произнёс: Как бы того ни хотел Божественный, его долг прервать путешествие. Он император и не имеет права рисковать своей жизнью. Я воин, и других слов у меня нет.
Не было иных слов ни у кого другого. Багрянородный понял, что он должен сказать своё. А он был намерен продолжать путешествие, но, как бы он ни настаивал на этом, его не поймут и не поддержат. Даже своей властью он не мог повлиять на общее мнение. Он и сам это понимал. Слабость во всём теле давала себя знать: ему даже в седло не подняться. И Равула был прав: ему пора отправляться к своей «Ревекке».
- Я сожалею, что оказался не готов к таким трудностям, и смиряюсь перед вашей волей, - промолвил Багрянородный и добавил: - Но тех из моих спутников, кто способен продолжать путешествие и дополнить добытое о фемах, прошу завершить начатое. Империя этого не забудет.
Начались сборы в дальний путь. Надо было найти какую-либо колесницу. Гонгила спросил старейшину Евсея:
- Скажи, на чём нам везти императора?
- В селении Юса ты ничего не найдёшь, - ответил Евсей. - Год назад напали на нас сарацины, весь скот угнали, кибитки увезли. Но есть в десяти стадиях оазис. В нём живёт воин Сильван. Лет пятнадцать назад он воевал далеко на севере против печенегов и там добыл кибитку. Попросите, может, продаст.
Сильван продал кибитку, но цену взял немалую: три пары коней можно было купить. Однако кибитка того стоила. Это был тёплый дом на колёсах, обитый кошмой и бычьей кожей. Сидеть и лежать в нём доставляло удовольствие. Гонгила всё это опробовал, и теперь можно было торить дорогу к дому. Но вновь навалилась суровая погода, подули сильные северные ветры, поднимая тучи песка. Даже у бывалых воинов не хватало мужества двигаться навстречу этому ледяному, колючему потоку. Гонгила, который отвечал за жизнь императора, не хотел рисковать. Он каждое утро выходил из оазиса, слушал вой ветра, ощущал его удары, возвращался замёрзший, посиневший и говорил:
- Придётся, Божественный, потерпеть ещё день-другой.
Багрянородный не возражал. Он был доволен тем, что Иоанн Куркуй уже в пути. Сам он пока набирался сил. И рядом с ним остался учёный муж, историк Емелиан, который тоже приболел. В беседах с учёным о Юстиниановом времени прошло несколько дней. И однажды Гонгила сказал императору:
- Божественный, нам ничто не мешает выйти в путь к Константинополю. Ветер подул с юга, мягкий и тёплый.
Настал день, когда Багрянородный, сопровождаемый сотней гвардейцев, Гонгилой, Никанором и Мардарием и Прохором, покинул селение Юса и двинулся в долгий путь на север, к Анкире.
В феврале установилась тихая погода. Днём было тепло. Хорошо пригревало солнце. Константин с каждым днём крепчал и уже покидал тёплую кибитку, садился на коня и скакал вместе с гвардейцами, пока не наступала усталость. Постепенно он вновь начал размышлять о приобретении в Керебелах. Ему не давал покоя рассказ Иродиона о том, как на его глазах подожгли пары «дара Божьего» и они запылали факелом. Почему он так горел? Этот вопрос стал главным, на который надо было найти ответ. Константину увиделось нечто общее между «даром Божьим» и кипящей водой, от которой исходит пар, способный обжечь руку. Подобный же пар выходит и от «дара Божьего», и разница лишь в том, что один из них ещё и горит. Выходило, что «дар Божий» силён своим огненным существом.
Багрянородному понравилось то, как он разобрался в природе двух жидкостей: там пар и тут пар. А размышляя дальше, Константин поставил себе другой вопрос: сколько пара может выделить «дар Божий»? Ему было знакомо то, что вода из сосуда может выкипеть полностью. Сколько пара выделится из «дара Божьего»? Тут всё оставалось загадкой. Чтобы проверить свои домыслы, ему нужно поспешить в Анкиру и там вместе с дотошным Иродином попытаться выпарить хотя бы один сосуд. И не только выпарить и сжечь, но так же, как водяной пар, превратить опять в жидкость. Что из этого получится, Константин не мог знать. Но само желание превратить «дар Божий» вновь в жидкость заинтересовало его настолько, что он уже не находил себе покоя.
Подгоняемый жаждой осуществить нечто витающее в облаках разума, Багрянородный торопил свой отряд. Он спешил добраться до Анкиры. Было сокращено время отдыха днём, позже останавливались на ночлег, раньше поднимались. Никто из окружающих не мог понять, почему Багрянородный вдруг затеял спешку. Наконец Никанор, который постоянно был рядом с императором, попросил его поделиться своими тревогами.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Елена Иоанновна прожила недолгую но яркую, наполненную событиями жизнь. В 21 год она вышла замуж за литовского князя Александра, который через несколько лет был избран правителем и польского королевства. Благодаря уму и такту, Елена пользовалась всеобщим уважением, активно помогала мужу в государственных делах. Но после трагической гибели Александра положение великой княгини и королевы резко осложнилось: ей стали чинить обиды и литовско-польские паны, и католическая церковь, и новый король Сигизмунд... Новый роман современного писателя–историка А.
Крупный полководец и государственный деятель Михаил Борисович Шеин (?—1634) остался в истории XVII века как организатор и руководитель знаменитой 20-месячной «Смоленской обороны» во время интервенции польско-литовских войск в Россию. Новый роман современного писателя-историка А. Антонова посвящён одному из самых прославленных военачальников XVII века, воеводе Михаилу Борисовичу Шеину.
Об одной из самых известных женщин Древней Руси, жене великого князя Владимира Святого, византийской принцессе Анне (963-1011). Согласно летописным свидетельствам, именно благодаря ей произошло крещение Руси.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х гг. Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 год.В этом томе представлен роман «Евпраксия», в котором повествуется о судьбе внучки великого князя Ярослава Мудрого — княжне Евпраксии, которая на протяжении семнадцати лет была императрицей Священной Римской империи.
Александр Ильич Антонов (1924—2009) родился на Волге в городе Рыбинске. Печататься начал с 1953 г. Работал во многих газетах и журналах. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ. В 1973 г. вышла в свет его первая повесть «Снега полярные зовут». С начала 80-х годов Антонов пишет историческую прозу. Он автор романов «Великий государь», «Князья веры», «Честь воеводы», «Русская королева», «Императрица под белой вуалью» и многих других исторических произведений; лауреат Всероссийской литературной премии «Традиция» за 2003 г.В данном томе публикуется роман «Княгиня Ольга», в котором перед читателями предстает портрет русской святой, великой княгини, правившей Киевской Русью в X веке.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.