Момент истины (В августе сорок четвертого...) - [136]

– А я подвергался! – с обидой сказал Алехин и звучно шморгнул носом.

– Это ваше дело! А мы не желаем!

– То есть как – не желаете? – удивился Алехин. – Вы же советские люди… Давайте по-хорошему… Я вам скажу, эта… как офицерам… Только, понимаете, как говорится, никому!

Он достал из пачки документов продовольственный аттестат и, указывая на отметку военпродпункта, спросил:

– Вы шестнадцатого, значит, были в Лиде?

– Были! Ну и что?

– Вот то-то и оно! – протянул Алехин и с огорченным лицом тихо, доверительно сообщил: – Шестнадцатого в Лиде, эта… с артиллерийского склада пропали два ящика взрывчатки!

– Ну а мы-то тут при чем?!

– Есть указание… что ее вынесли в вещмешках, понимаете, офицеры… – сообщил Алехин. – И увезли из города… А для чего – неизвестно! Нет указаний! – Он в недоумении развел руками. – Может, чтобы рыбу глушить, а может – мост взорвать!

– Да что за чушь! – пожимая плечами, возмущенно воскликнул капитан. – Мы не были ни на каком складе!

– Кто ж это знает?.. А закон порядка требует… – вздохнул Алехин. – Давайте по-хорошему… Вы же советские люди… Есть указание… И я при исполнении обязанностей… прошу, эта… показать для осмотра ваши вещмешки…

– Должен заявить со всей ответственностью, – твердо сказал капитан, – что мы не были в Лиде ни на каком складе, не брали и не знаем ни о какой взрывчатке и не желаем, чтобы нас обыскивали! Категорически!

– Тогда придется проехать с нами в комендатуру, – решительным голосом объявил Алехин. – Вы же все равно, эта… поедете в Лиду… У нас в Шиловичах машина. Там в кузове бойцы, но на вас аккурат найдется место… Прошу, значит… – Поворотясь, он показал рукою в сторону Шиловичей, предлагая троим офицерам пройти вперед, и отчетливо проговорил условную фразу: – Будьте любезны!

– Пожалуйста! – Капитан несколько мгновений помолчал угрюмо и сосредоточенно, словно что-то решая; во всей его фигуре, лице и в голосе чувствовались полное самообладание, уверенность в своих действиях и правоте. – Что ж… если это вас так интересует – пожалуйста!.. Обыскивайте!.. Только уж потрудитесь сами!.. К сожалению, нет времени, чтобы ездить с вами. У нас еще есть дела в этом районе, – объяснил он свое неожиданное решение. – Но я буду жаловаться! И даром вам это не пройдет!.. Давай!..

Он шагнул за спину лейтенанта и помог тому снять вещевой мешок. При этом он взялся не за наплечные лямки и не снизу, а за тесьму, стягивавшую верх, взялся так, что вещмешок своей тяжестью затянул узел на тесьме.

Алехин сделал вид, что не заметил этого, и, возвращая, молча протянул документы; капитан взял их и, не раздавая своим товарищам, сунул всю пачку себе в карман.

Присев на корточки, Алехин распустил петлю из наплечных лямок с горловины вещмешка и пытался развязать узел на тесемке.

Между тем старший лейтенант тоже снял свой вещмешок и, ухватив его точно так же за тесемку, опустил на траву рядом с первым. И тут же будто невзначай неторопливо переместился на пару шагов влево так, что оказался между Алехиным и засадой. Спустя секунды лейтенант перешел вправо. Таким образом они полукругом обступили Алехина и помощника коменданта. Это были их первые самостоятельные, без очевидной инициативы или команды капитана действия за все время проверки.

– Будьте любезны… – взглянув на них снизу, снова произнес условную фразу Алехин, – станьте на место!

– В чем дело?.. На какое место?

– Будьте любезны, – еще раз повторил Алехин, – станьте на место! – Он выпрямился и указал рукой на траву в метре перед собой.

Под его упрямым тяжелым взглядом лейтенант, помедля, стал на прежнее место.

– В чем дело? – обратился капитан к Аникушину, но тот, словно не слыша, смотрел вниз на вещмешки и даже не поднял глаз.

– Вы, может, еще поставите нас по стойке «смирно»? – с возмущением спросил старший лейтенант, продолжая стоять там, куда он перешел.

– Если понадобится – поставлю! – пообещал Алехин, неприязненно глядя ему в лицо. – Мы офицеры комендатуры… понимаете… при исполнении служебных обязанностей! – возбужденно вскричал он; круглый желвак проступил и шевелился на его правой щеке. – Я говорю – встань на место!

И так как старший лейтенант не собирался подчиняться, Алехин решительным движением расстегнул висевшую у него на животе кобуру и вытащил «ТТ».

– Стань как стоял! – вдруг негромким, твердым голосом приказал капитан старшему лейтенанту, и тот неохотно ступил вправо, на прежнее место.

Алехин, помедля секунды, с упрямым недобрым лицом засунул пистолет в кобуру и снова присел на корточки.

…В конце концов, тесемку, стягивавшую верх, в данном случае можно было бы просто перерезать ножом, но он решил попытаться развязать узел ногтями или даже зубами: его пребывание внизу, в согнутом положении, с головой, склоненной над вещмешком, более всего соответствовало тому, что теперь следовало ожидать.

За кустами орешника Блинов по примеру Таманцева поднял свой «ТТ» стволом вверх на уровень просвета в листве и положил палец на спусковой крючок.

Наступил кульминационный момент того, что у розыскников военной контрразведки называлось «засадой с живцом и подстраховкой».

90. Алехин Павел Васильевич