Момент истины - [32]

Проклятье, этот залп должен попасть, подумал Кэлвин, пытаясь рассеять туман, иначе мне хана.

Сетка мигнула один раз и он активировал все свое вооружение. Волна жара залила кабину, угрожая усилить головокружение, вызванное взрывом кумулятивной боеголовки напротив головной брони «Виктора».

Прежде чем теплоотводы его меха смогли справиться с жарой в кокпите, снизив температуру до более приемлемого уровня, Кэлвин заметил, что снаряд пушки Гаусса врезался в ослабленную лазерами правую сторону торса «Чемпиона». Рана расширилась, уступая закаленной стали снаряда. Она углубилась, когда ракеты ближнего радиуса действия раздробили металлические ребра врага.

По капелланскому меху пробежала череда взрывов, когда близкий взрыв боеголовки ракеты сдетонировал целый магазин тяжелых снарядов для автопушки. Птицеподобный мех зашатался, опустился на свои бедра, как будто собирался сесть, затем завалился назад, оставляя за собой черный, маслянистый дым шедший из зазубренной раны на его торсе. Пилот не попытался спастись из своей разбитой машины. Кэлвин знал, с вызывающей отвращение уверенностью, которая приходит только с опытом, что храбрый, но слабо подготовленный воин погиб в своем кокпите. Кэлвин повернулся, ища нового противника.

Сопровождаемый громким трещащим звуком, выстрел близких невидимых лазерных дротиков прошел мимо фронтального стекла «Виктора».

— «Тигр», это «Боксер-один-один».

Кэлвин опознал позывной капитана Роберта Джонса, командира восьмой роты второго Ударного батальона.

— Мы под огнем. «Боксер-один» под тяжелым дальнобойным обстрелом противника. У меня два потерянных меха, и еще три с тяжелыми повреждениями. Прошу срочной поддержки.

Еще один заикающийся взрыв лазерного огня впился в подмороженную землю в полудюжине метров от ноги «Виктора», превратив ее в грязный пар, прежде, чем Кэлвин смог ответить. Низко сидящий танк «Мантикора» показался на краю небольшой лощины, открыв огонь по меху командира 19-го Кавалерийского полка. На этот раз он добавил залп неуправляемых реактивных ракет к этой атаке. Бронебойные боеголовки содрали толстую броню с ног и ступней «Виктора». Кэлвин поспешно прицелился и выстрелил из своей пушки Гаусса в танк, промахнувшись на полдюжину метров.

— Осторожно, капитан, — выкрикнул Кэлвин. Джонс был приемышем, майор Лиранского Альянса, который согласился на понижение в звании, только чтобы получить место в ЭЛК. Кэлвин всегда немного подозрительно относился к программе приема офицеров, недвусмысленно утверждая, что ты никогда не узнаешь, что представляет собой офицер, которого ты получил, пока не станет слишком поздно. Сейчас, похоже, судьба подтверждала его правильные подозрения. Джонс начал паниковать. ТИД показал, что первый был в нескольких километрах юго-западнее от его позиции, дальше, чем ему следовало быть. — Отведи свои силы назад в квадрат N-Y-9-1-1, по AM-7-4-3. Перегруппируетесь с «Боксером-3».

— Мы не можем, сэр. Капелланцы держат нас под огнем своей дальнобойной артиллерии. Если мы попытаемся соединиться, то орудия ближнего радиуса действия разнесут нас на равнине.

— Хорошо, тогда, черт побери, если вы не можете отступить, идите вперед! — проорал Кэлвин, — Если вы сблизитесь с их собственными мехами, они не смогут прицельно стрелять из артиллерии так, как они могут делать это сейчас.

— Но, полковник…

— Черт возьми, я сказал, идите вперед, капитан. Я слишком занят, чтобы спорить с вами. — Кэлвин навел свое орудие Гаусса и снова выстрелил. Заряд попал в цель, сильно смяв броню орудийной башни танка. — Я отдал тебе понятный приказ. И тебе лучше выполнить, то, что я тебе приказал, а иначе я пристрелю тебя собственноручно, после того как все закончится.

На вспышку гнева Кэлвина не было ответа.

— «Боксер-1», вы поняли?

Ответа по-прежнему не было.

— Мразь, — Кэлвин переключил каналы, — Кто-нибудь может сходить, посмотреть как там Джонс?

— Да, сэр. «Боксер-3» сейчас свободен, — ответил капитан Томас Грэм, глядя на свою тактическую карту. Восьмая рота была в нескольких километрах от того места, где его шестая тяжелая штурмовая рота закончила короткий, но кровавый бой с взводом пехоты, вооруженной пулеметами и ранцевыми зарядами. Один из мехов Грэма свалился, потеряв правую лодыжку от взрыва установленной сапером в колено ранцевого заряда. Другой имел серьезные повреждения спины, которую повредили сосредоточенным огнем вражеские пулеметчики, неожиданно оказавшись с тыла меха, но большая часть его роты была невредима.

— Хорошо, Грэм, иди и вытащи этого идиота из под огня.

— Принято, «Шестой»! — выкрикнул Грэм в свой гибкий микрофон связи. — Люди, вы все слышали. Разворачиваемся и выдвигаемся с двойной скоростью.

Он повернул контрольные джойстики своего трофейного «Колдрон Борна-B» до упора вперед, переведя спроектированный кланом элегантный птицеподобный омнимех в бег рысцой. Все его подчиненные штурмовой роты сделали то же самое. Через мгновение Грэм мысленно представил себе, закованных в латы рыцарей с копьями наизготовку, несущихся по полю битвы. Дистанция быстро сокращалась. Грэм понял, что капелланцы обнаружили его присутствие, когда раздался вой залпа и множество тяжелых артиллерийских снарядов начали взрываться среди боевого порядка его подразделения. Тактический дисплей показал, что он почти достиг позиции восьмой роты. Шрапнель осыпала броню его меха, но не могла причинить серьезного ущерба. «Бомбардиру» из ударного копья повезло меньше. Артиллерийский снаряд пробил броню меха поддержки и вызвал детонацию боекомплекта РДД меха. Только система раздельного хранения боеприпасов, окружавшая заряды, спасла жизнь пилоту. Специальные выводящие панели направили взрывную волну наружу, мимо жизненно важных систем «Бомбардира». Но взрыв раздробил внутренние конструкции, держащие его правую руку, в которой было установлено единственное наступательное оружие — пусковая установка РБД. С этой бесполезной конечностью шестидесятипятитонная машина была разоружена.