Молот Радогоры - [7]

Гуманитарная область Новой традиции, напротив, отрицает ортодоксальное мышление.

Взгляните на этих пророков истины. Присидевших удобные места в своих академических богадельнях, у алтарей общественной мысли и научного официоза. Боеспособность их умственных изысканий направлена не на поиск истины, а на утверждение сложившихся научных представлений. Чувствуете разницу?

Но ведь интеллект — это барометр исторического реализма, который не может всегда показывать только «ясно» или только на «бурю». Казенщина, мыслительная неповоротливость или услужливость установленным образцам истины и есть основа традиционализма. Но вместе с тем и самое уязвимое его место. Ибо отставание от истины становится столь очевидным, что не требует никакой напряженной доказательной работы.

Даже изменение собственной точки зрения — более нравственно, чем отрицание истины из соображения постоянства своей точки зрения. Насколько нелепым и глупым выглядит желание мыслителя, во что бы то ни стало расписаться под абсолютной Идеей. Идея — это телега, которую трясет на ухабах исторического реализма. Черт с ней, если она развалится в пути. Идеи должны стареть, так же как и люди. В противном случае традиционализм уничтожит даже малейшие зачатки новаторства, а вместе с ними способность человеческого общества к историческому развитию.

Гуманитарная сторона Новой традиции обусловлена действием принципиально новой этики. Традиционная этика построена на авторитарности. Любое суждение опирается на авторитарную исходную установку. То есть, на объективно установленную часть.

Новая этика утверждает, что все опровержимо. При желании.

Даже Закон всемирного тяготения.

Потому громоздить утверждения, теории, идеи, подпираемые исходными истинами — такое же ненадежное дело, как и градостроительство на вулкане.

Истина подвижна. Она лавирует в жизненном потоке. Привыкание к сложившимся способам ее поиска и определения — опасно. Ценность истины не в том, что она вечна и неопровержима, а в том, что она наиболее актуальна и целесообразна для данного исторического момента. Вот принципиальная идея Новой Традиции и ее Новой этики.

КПД истины должен быть максимальным. Авторитет сложившейся истины — понятие, ничего не значащее. На нем часто вытягивает уже совершенно очевидная немощь и дохлятина. Первыми постигли это, и, в какой-то мере, предвосхитили Новую Традицию дзен-буддисты, когда ритуально повернули свои голые задницы к изображению Будды.

Примерно то же самое сделал легендарный Брюс Ли, вставший на пути всего восточного боевого традиционализма со своим Джет-кун- до.

Новая Традиция — это только то, что противостоит традиционализму с единственной целью: оживить общественное бытие, извлечь из рутины самозабвенного успокоения и исторической дряхлости. Стало быть, Новая Традиция должна обеспечить жизнеспособность всему процессу воспроизводства нации в продуктах ее духовного и материального творчества.

Кончался век. Время дышало нам в затылок тяжелым дыханием традиционализма и обычной прижухлой старости. Кончался век и мы открывали новую страницу своей истории, выпуская на волю всех чертей своей одержимости и неуспокоенности.

Глава II. Пепел сердец

История человечества предстает в социальных и межнациональных отношениях. Говоря проще, вся история человечества — сплошное выяснение отношений между людьми. Только выяснение либо внутри одного народа, то есть между собой, либо со своими соседями.

Во всей этой колготне кто-то вдруг начинает брать первым голосом. Например, рядовой труженик. Благодаря марксистской теории, он сумел заявить о своем видении социальной справедливости.

Главный его опровержитель — предприниматель. Они не совпадают в вопросах не только экономического порядка, но и во взглядах на политические основы общества. И тот, и другой прошли громадный исторический путь. Оба начинали еще на заре человеческой цивилизации. И что же? Разве только они являются носителями человеческой истории?

Получается так, что проблема социального строительства ориентируется только на политические интересы этих двух классов. И даже традиция общественного разделения на левых и правых является еще одним подтверждением того, что вся жизнь вращается вокруг них. В том случае, если левых и правых определять по классике: левые — социалисты, коммунисты, либо прочие «народно-ориентированные»; правые — национально-буржуазные движения.

Общество упорно не замечает или не признает значения еще одной исторической силы, которая тихо сносит свое унизительное положение. Этой силой является воинство. То есть особая общественная категория служилых людей, обеспечивающих силовую поддержку власти. Таким образом, воинство всегда более широкое понятие, чем только Армия. Оно имеет, по меньшей мере, три разновидности:

защита Государства по внешнему фронту (Армия);

защита Государства по внутреннему фронту (система охраны правопорядка и законности);

защита Государства на отдельных направлениях критической важности, а также защита личности.

К последнему относятся категории спасательных служб, частной охраны, фельдъегерская служба, инкассация и другие. Все это, вместе взятое, обеспечивается профессиональной деятельностью людей, не подходящих ни под какое иное социальное определение, кроме как