Молодой Ясперс: рождение экзистенциализма из пены психиатрии - [24]

Единственное, что мог сделать в этой ситуации отец, — удалить сына с поля боя. Он и сделал это, купив для Карла Ясперса- младшего абонемент на охоту в самых живописных местах. Именно так отдыхал от конфликтов на службе и просто от общения с докучливыми людьми сам отец. Он полагал, что сын тоже сможет залечить в уединении душевные раны. Увы! Больной юноша не смог пойти по стопам мужественного отца — охотника. Приступ слабости застиг его прямо на охоте — в одиночестве. Он даже подумал, что умрет прямо здесь, в лесу. Напуганный этим обстоятельством, К. Ясперс — младший вернулся домой и принялся читать Спинозу, которого считал в ту пору «своим философом».

Этот мудрец толковал свободу как согласование устремлений души с теми возможностями, которые предоставляет тело. Разумное избегание излишеств, вредящих телу, — разве это не есть свобода? Как осознанная необходимость?

Человек здоровый никогда не согласится с подобными рассуждениями.

Не позволяет тебе твое хилое тело ходить в лес на охоту — так, значит, твоя осознанная свобода заключается в том, чтобы сидеть дома?

Здоровый человек, издевательски усмехаясь, заменит спинозовскую формулу «Свобода есть осознанная необходимость» обидными поговорками. По — русски они звучат так:

«По одежке протягивай ножки».

«Каждый сверчок знай свой шесток».

Но и Спиноза не был здоровым человеком.

У него, как и у Карла Ясперса, были очень больные легкие.

А потому Спинозе не оставалось ничего иного, кроме свободы как осознанной необходимости и философии разумного самоограничения.

Когда не имеешь того, что любишь, приходится любить то, что имеешь.

У Б. Спинозы был туберкулез. Он болел чахоткой двадцать лет, усугубляя болезнь табакокурением (что в XVII веке считалось лекарством от туберкулеза). Деньги на жизнь он зарабатывал тем, что шлифовал линзы для оптических приборов. Вдыхание возникающей при этом стеклянной пыли здоровья ему не добавляло.

Если здоровья нет, приходится возводить в идеал умеренность и аккуратность, называя их счастьем.

Диагноз Ясперсу во времена учебы его в гимназии еще поставлен не был.

Но он уже болел, а потому почувствовал родство духа со Спинозой.

Родство дыхания. Родство души. Родство духа.

Недостаток дыхания и избыток духа

Легкие у К. Ясперса были больными с самого рождения: младенец задыхался и не мог нормально сосать материнскую грудь.

«Я с самого начала создавал своим родителям заботы своим слабым здоровьем. Еще когда я был младенцем, мое дыхание было не в порядке. Мой отец обратил внимание на это «перханье», как он его называл. На коже головы и на подколенных впадинах возникла экзема. Кашель не прекращался. Мальчиком я переживал сильнейшие приступы кашля по ночам и постоянно чувствовал слабость. Здоровым я не был никогда. Мои родители не теряли мужества даже тогда, когда мое существование представлялось весьма проблематичным. Они давали мне почувствовать, как прекрасна жизнь, и то, что я для них не обуза, а радость. Об этом, например, — один пример из тысячи! — говорится в письме отца, написанном в 1908 году: "… Ты принес нам с матерью много радости — и большой радости. <…> и если теперь нам совершенно ясно, что твое здоровье может жестоко перечеркнуть все твои прекрасные жизненные планы, то это отнюдь не удерживало и не удерживает нас от того, чтобы радоваться, про себя тихо радоваться тебе, тому, что ты делаешь и чем занимаешься, твоим достижениям и успехам, а особенно — здоровой, прекрасной и ясной жизни твоих чувств и твоим жизненным воззрениям. <…> Я пишу тебе это так бесхитростно и так без обиняков, чтобы показать, что мы не питаем ложных надежд. Мы никогда не делали этого; но надежда никогда нас не оставляла, не оставляет и сейчас”»[59].

Несмотря на очевидное нездоровье, врачи не могли поставить точный диагноз Карлу Ясперсу ни в детстве, ни в гимназические годы. Как мы помним из письма, присланного с острова Нордерней, лечили его, в основном, народным средством — велели пить растворенную в молоке соль. К сколько‑нибудь заметному успеху это лечение не привело.

Несмотря на недуг, Калли Ясперс участвовал во всех мальчишеских играх, которые порой бывали достаточно буйными. Заводилой всех игр становился его дядя — младший брат матери, который был старше племянника всего на шесть лет. Энергия этого малолетнего дяди не знала пределов[60], он всецело подчинил себе и Карла, и его брата Энно, который был на четыре года младше.

Мальчики играли в те же игры, которые увлекали всех их сверстников в Германии. Они строили с друзьями «дома» из досок — в несколько этажей высотой — и превращали их в свою крепость и обиталище. Оттуда они совершали вылазки в окрестный мир: вечерами рыскали по садам, пугая взрослых своим внезапным появлением из тьмы, и стреляли из духовых трубок по оконным стеклам, чтобы потревожить хозяев. Летом они сооружали плоты, чтобы плавать по рвам, наполненным водой, зимой бегали на коньках по льду рек.

Хотя Калли Ясперс и участвовал в этих буйных забавах, такая активность давалась ему нелегко. Но, как это всегда бывает в детстве и в отрочестве, у него и у родителей существовала надежда, что с возрастом, когда организм окрепнет и нальется взрослой силой, его болезни пройдут.