Молодой Индиана Джонс и проклятие фараона Тутанхамона - [13]

Блестя на солнце новеньким металлом, стояла на якоре в реке яхта, она была ослепительно белая и отражалась в голубой воде. «Вот и ответ на мой вопрос», — подумал Инди.

— Она прекрасна, не правда ли? — сказал фон Траппен. — Это шедевр современной инженерии. Оборудована всем необходимым для археологических работ. Подарок правительства Его Величества. Пример того, как наш возлюбленный кайзер Вильгельм поддерживает науку. И наука восхваляет его.

— Мне казалось, немцы и без подарков обожествляют кайзера, — съязвил Инди.

Фон Траппен вытянулся и, встав по стойке смирно, произнес:

— Да, я обожествляю его и являюсь его преданным подданным. И вы в этом скоро убедитесь.

Инди и Саллах поднялись на борт. На членах экипажа были белые мундиры германского флота с плетеными кожаными поясами и пистолетами в кожаной кобуре.

Они спустились на нижнюю палубу и вошли в просторный зал, большую часть которого занимала огромных размеров плавильная печь.

— Эта печь — мечта любого археолога, — довольно сказал фон Траппен. — Благодаря ей я могу выковать любой инструмент, необходимый мне для работы. Здесь же я могу тестировать любой металлический предмет, найденный при раскопках. Об этой печи с восхищением пишут в научных журналах.

Похлопав рукой по ее стенке, фон Траппен продолжал:

— Конечно, печь может использоваться и для других целей, о которых правительство Его Величества предпочло не упоминать. Вы не догадываетесь, о чем я?

— В полном недоумении, — ответил Инди и заметил, как блеснули глаза фон Траппена.

Его взгляд напоминал взгляд стервятника, готового схватить жертву. В ту же минуту в зал внесли статую Тутанхамона и поставили возле печи.

— Чистое золото, — сказал фон Траппен, погладив рукой статую. — Оно легко расплавится, и мы получим симпатичные слитки.

Инди чуть не задохнулся от гнева и ужаса.

— Вы расплавите статую? Это самое ужасное, что только могло случиться!

— Неужели? — сказал фон Траппен, дотронувшись до пластыря под глазом.

Шагнув к Инди, он больно ущипнул его за щеку и улыбнулся, услышав, как Инди вскрикнул от боли. Проделав то же самое с Саллахом, он сказал:

— Мне интересно, что вы думаете о том, как еще можно использовать эту печь? Между прочим, она позволяет легко избавиться от неугодного человека… или даже от двух неугодных… мальчишек.

Глава 12

Инди читал где-то, что кайзер Германии был без ума от военных мундиров и любил переодеваться по любому поводу. Инди давно обратил внимание, что фон Траппен подражает своему кайзеру. Можно было предположить, что он перенял и его любовь к переодеваниям.

Фон Траппен вышел из зала, приказав не упускать из виду мальчишек. Так и есть. Вернулся он уже в белом мундире морского офицера с эполетами на плечах и в фуражке с высокой тульей. На кителе было множество нашивок и медалей всех цветов и размеров. Инди это напоминало витрину ломбарда.

Увидев его, матросы, сторожившие Инди и Саллаха, тотчас встали по стойке смирно. Фон Траппен небрежно козырнул, дотронувшись до виска рукой в белой перчатке, и отдал приказание грубым тоном, похожим на собачий лай. Матросы щелкнули каблуками и бросились его выполнять.

— Стойте, это не может произойти! — закричал Инди, увидев, как матросы тащат статую к печи. — Вы не имеете права это делать! — бросил он фон Траппену.

— Не имею права? — повторил фон Траппен. — Ну так полюбуйтесь, как я буду это делать!

— Но зачем вам это? — потребовал объяснения Инди. — Вы ведь могли вывезти статую из страны и продать алчному коллекционеру или продать за баснословную цену какому-нибудь музею, в котором никто бы не спросил, как она вам досталась. Но зачем плавить ее? Расплавленное золото не стоит столько, сколько древняя ценность. Кроме того, как археолог вы навлекаете на себя…

Негодование Инди было так велико, что он не находил нужных слов.

— Обвинение в совершении чудовищного преступления? — договорил за него фон Траппен. — Непростительное прегрешение против науки? Да, как археолог я совершил его. Но как капитан контрразведки я подчиняюсь приказам самого кайзера и выполняю свой долг.

— Это означает, что вы шпион? — сказал Саллах, смотря на фон Траппена широко открытыми глазами.

— Как археолог я работаю на Среднем Востоке, — кивнул фон Траппен. — Здесь я делаю все, что в моих силах, для моего кайзера и моей страны.

— Но чем вы здесь занимаетесь? — спросил Инди.

— Мне казалось, что вы проницательнее… — усмехнулся Фон Траппен.

— Я знаю, — сказал Саллах.

— Ты знаешь? Неужели? — у фон Траппена от удивления поползли вверх брови.

— Это связано с Суэцким каналом, — продолжал Саллах. — Англичане держат здесь много солдат, чтобы защищать канал. Это значит, что есть угроза его захвата.

— Браво. Для туземца ты очень умен, — сказал фон Траппен. — Да, возможно, кто- то хочет его захватить.

— Конечно, — вмешался Инди. Он вспомнил, что говорил ему Маркус Броди

в Каире. — Если это произойдет, Англия будет отрезана от большинства стран своей Империи. А для нее очень важно, чтобы в Европе не началась война. Если она…

— Никаких если… — отрезал фон Трап- пен. В его глазах появился блеск, блеск глаз кадрового военного. — Германии суждено править Европой. Эта война будет молниеносной и прекрасной.