Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой - [44]

16 июля части авангарда 7-й танковой и 29-й моторизованной дивизий встретились, хотя даже сами немцы считают, что окончательно завершили окружение 16-й и 20-й армий только 26 июля. Однако фельдмаршал фон Бок в своих дневниках указывал, что даже после того оставался разрыв в районе Ярцево и Соловьево, и сами немцы признают, что значительная часть окруженных выскользнула из котла. Здесь, к сожалению, приходится в очередной раз отмечать полнейшую беспомощность советского командования. Кольцо окружения было замкнуто чисто символически, особенно слабыми были позиции XLVII моторизованного корпуса армии Гудериана. Он растянулся длинной тонкой кишкой, перерезать которую было, наверное, не слишком трудно. В северной части кольца стояла 7-я танковая дивизия, которая к этому времени потеряла уже более половины имевшихся танков.

Ставка решила попытаться спасти окруженные армии, и была намечена операция по прорыву кольца. Однако план был составлен крайне неудачный, он, словно под кальку, повторял недостатки всех предыдущих. Снова предпринимались какие-то разрозненные тычки с разных сторон. 21 июля создала пять оперативных групп, использовав войска 29, 30, 24 и 28-й новых армий Резервного фронта. Предполагалось нанести концентрические удары в направлении на Смоленск:

— оперативная группа И.И. Масленникова (3 стрелковые дивизии) должна была наступать в направлении Велижа;

—  оперативные группы В.А. Хоменко (3 стрелковые и 2 кавалерийские дивизии) и генерал-лейтенанта С.А. Калинина (3 стрелковые дивизии) — с северо-востока;

— оперативная группа К.К. Рокоссовского (2 стрелковые и 1 танковая дивизии) — с востока;

—  оперативная группа В.Я. Качалова (2 стрелковые и 1 танковая дивизии) — с юго-востока (со стороны Рославля).

Непосредственное руководство оперативными группами было возложено на генерал-лейтенанта А.И. Ерёменко (с 19 июля командующий Западным фронтом).

Одновременно на южном фланге Западного фронта 21-я армия получила задачу возобновить наступление с целью разгрома бобруйско-быховской группировки противника и восстановления связи с осажденным Могилевом (об этом мы уже упоминали), а 13-я армия должна была продолжить атаки на Кричев и Пропойск.

Из полосы 21-й армии по тылам могилевско-смоленской группировки противника была направлена кавалерийская группа в составе 3 кавалерийских дивизий. Хотелось бы посмотреть, сумели бы отбиться немцы, если бы эти силы были сведены в две группы, не более.

В результате все кончилось, как говорится, себе дороже. Мало того, что не удалось пробить коридор к окруженным армиям и освободить гарнизон Могилева, так еще вдобавок в окружение попала группа Качалова. 5 августа фон Бок доложил об окончании битвы за Смоленск. По утверждениям немцев, они захватили 302 000 пленных, уничтожили и захватили 3205 танков, 3120 орудий, 1098 самолетов.

В этот момент ход событий резко изменился. Я уже писал и не отказываюсь от своих слов: у немцев просто не хватало сил, чтобы успешно вести блицкриг на всем протяжении Восточного фронта, что они упрямо пытались делать. Но последующие решения Гитлера это прямо подтвердили. И опять же, я не отказываюсь от своих слов о том, что Германия не имела шансов на победу в войне с Советским Союзом. Но принятые в начале августа решения лишили немцев даже тени шанса. Дело в том, что 4 августа Гитлер прилетел в штаб Группы армий «Центр». Там он подтвердил свое ранее принятое решение направить 2-ю танковую группу на север к Ленинграду, а 3-ю — на юг к Киеву. Правда, он разрешил фон Боку ограниченное наступление в районе Ельни, так как уверовал, что у русских не осталось никаких серьезных сил для защиты Москвы. Предвидеть, что вслед за вторым стратегическим эшелоном на фронте появится третий, немцы не могли даже в кошмарных снах. В войне против Польши ошибки стратегической разведки сошли немцам с рук. В войне против Англии они уже обернулись серьезными неприятностями. В войне против Советского Союза слепота Абвера привела к катастрофе.

И все-таки решение Гитлера понять никак невозможно — если бы фон Бок продолжал наступление силами танковых групп Гота и Гудериана, несмотря на все их потери, сохранялись определенные шансы. Рассуждения неких «культовых историков» о стратегической тени южных фронтов, накрывающих войска, идущие на Москву, являются чистой воды схоластикой. К сожалению, советские войска (а генералы в особенности) уже неоднократно показали свою полную неспособность вести наступательные действия, поэтому с юга фон Боку не грозило ничто. Зато оборону наша армия вела все более упорно и умело.

Только сейчас немецкие генералы в полной мере оценили протяженность и глубину нового театра военных действий. И тут же в высшем командовании вспыхнули споры — что делать дальше. 7 августа встретились начальники штабов ОКХ Гальдер и ОКВ Йодль, чтобы обсудить дальнейшие планы. Генерал Варлимонт не без ехидства замечает, что подобное совещание проводилось впервые. Три дня понадобилось генералам, чтобы выработать единую точку зрения — нужно наступать на Москву. 18 августа ОКХ готовит меморандум для командующего сухопутными силами фон Браухича. В нем открытым текстом говорится, что оставшихся сил хватит для наступления только на одном направлении, и этим направлением должно стать московское. Однако немецким генералам не хватило смелости общими усилиями постараться разубедить Гитлера. Единственным, у кого хватило вредности характера протестовать, снова стал Гудериан, который утверждал, что его дивизии слишком измотаны для броска на юг. Однако с фюрером не сильно поспоришь, и 21 августа Гитлер принимает окончательное решение — направить танки на юг и на север, а не на Москву. Он заявил, что это совсем не новое решение, и действительно, впервые об этом он заявил еще 8 июля.