Молли Мун останавливает время - [8]

Дорога петляла среди полей, на которых паслись коровы. Молли проехала через деревню Хардвик, покатила мимо Брайерсвилльской начальной школы, где по случаю воскресного дня было пусто и тихо, и въехала в город. Городская ратуша с высокой зеленой крышей стояла закрытая, на широкой улице возле нее не было ни души.

Луговая оказалась узкой мощеной улочкой, она пересекала реку по мосту и дальше сворачивала направо. Дом номер четырнадцать, симпатичный особняк с окнами-фонариками, стоял среди таких же старинных зданий. Молли прислонила велосипед к стене, ухватилась за дверной молоток в виде львиной лапы и дважды постучала. Потом расстегнула куртку, посмотрела на футболку и обнаружила, что за обедом заляпала ее соусом. Девочка попыталась слизать остатки подливы, но в этот миг дверь медленно приоткрылась. Молли поспешно выплюнула край футболки.

Ее глазам предстало кошмарное зрелище. Перед ней стоял персонаж из фильма ужасов, однако одетый в аккуратную плиссированную юбку, белую рубашку с воротничком и гладкий синий кардиган, когда-то принадлежавший Люси Логан. Голова была плотно обмотана широкими бинтами, из-под них виднелись только волосы на затылке, уложенные в элегантный пучок. Молли видела знакомые голубые глаза Люси Логан да ее рот, но в остальном все лицо скрывалось под белыми повязками.

Люси стояла, опираясь на костыли. Левая нога была обута в шлепанец, а правая сверху донизу закована в гипс. Из самого кончика гипсовой трубы выглядывали только пальцы с аккуратно накрашенными розовыми ногтями.

Молли изумленно таращилась, не зная, что сказать.

— А, Молли, здравствуй. Прости. Тебя, наверно, пугает мой вид.

Девочка кивнула и с трудом выдавила:

— Что с вами? Что случилось?

Люси высунулась на улицу и настороженно огляделась по сторонам. Потом втащила Молли в дом.

— Я тебе все расскажу, только входи скорее — у меня ноги замерзли.

Молли очутилась в небольшом холле. На полукруглом столе из вишневого дерева тихо тикали каминные часы. Напротив на стене покачивали маятником небольшие старинные ходики. Люси взяла у Молли куртку и повесила ее на спинку кресла. Повеяло запахом поджаренного хлеба, Молли стояла в недоумении, не понимая, почему хозяйка дома только что озиралась с такой подозрительностью.

— Пойдем на кухню, там теплее, — пригласила Люси и, неуклюже ковыляя на костылях, повела девочку мимо узкой лестницы в безукоризненно прибранную кухню. Здесь царила такая чистота, что Молли с неприятным чувством вспомнила о своем пятне на футболке и укорила себя за то, что не переоделась.

Люси усадила Молли на скамью в форме полумесяца, стоявшую в оконной нише.

— Чаю хочешь?

— Гм, лучше горячего апельсинового сока, если у вас есть. — Молли не посмела признаться, что с гораздо большим удовольствием выпила бы концентрированного сока Она не хотела, чтобы Люси сочла ее чокнутой.

— Хорошо, — ответила Люси и поставила чайник на плиту.

Молли сидела на скамейке, зажав ладони между колен, и старалась не смотреть на забинтованную голову Люси и закованную в гипс ногу. Что же это за кошмарная авария? Девочка не находила подходящих слов. И ладони тотчас же вспотели — так бывало всегда, когда она нервничала. Люси первой нарушила молчание.

— Молли, прости, что я так долго не давала о себе знать. Ты, наверное, решила, что я про тебя забыла. Так вот, я исчезла по двум причинам. Во-первых, в мою жизнь вошло нечто очень серьезное, и я никому не могла рассказать об этом. А затем я попала в аварию. Мой автомобиль загорелся. Лицо страшно обожжено. Я до сих пор не могу есть как следует — приходится сосать суп через соломинку и жевать печенье, которое тает во рту. Горло повреждено дымом. Голос, как слышишь, тоже изменился.

Он, наверное, навсегда останется таким хриплым, и я при пении никогда больше не смогу взять высоких нот. Врачи говорят, что у меня на лице до конца жизни останутся шрамы, а волосы кое-где так и не вырастут. Но, — Люси грустно улыбнулась, — мне повезло хотя бы в том, что я жива, и теперь я стала относиться к жизни гораздо серьезнее.

От ужаса Молли не могла произнести ни слова и только неловко молчала. В последние месяцы она обижалась на Люси за то, что та забыла о ней. Ей и в голову не приходило, что с библиотекаршей могло случиться такое жуткое происшествие. Теперь Молли стыдилась своего бездушия.

— Не беспокойтесь из-за меня, — торопливо проговорила она. — То есть я и вправду задумывалась, куда вы исчезли, но у меня было столько хлопот в приюте — ремонт, отделка, куча всего другого. И все это случилось только благодаря вам, Люси. Теперь у нас стало гораздо уютнее. Все довольны. И в школе стало лучше, потому что миссис Жаббс ушла. Ну, точнее говоря, ее уволили.

— Я слышала, ее выгнали из-за того, что она говорила всем и каждому, какая она ужасная учительница, — откликнулась Люси.

— Она и впрямь была ужасная, — подтвердила Молли, надеясь, что Люси не осудит ее за то, что она под гипнозом вынудила сварливую миссис Жаббс говорить о себе гадости. — Но с тех пор я прекратила заниматься гипнозом. Почти с самого Рождества, с той минуты, когда я сошла с самолета, я ни разу никого не загипнотизировала. — Она надеялась, что Люси похвалит ее за такую самоотверженность, но библиотекарь окинула ее пристальным взглядом.