Молитвенник моего детства - [4]

Шрифт
Интервал

А они говорят:

— Он стесняется подарка и отговаривается.

Я отвечаю:

— Увидите мой подарок и сразу откажетесь от своих слов.

А они говорят:

— Стоил бы того твой подарок, ты бы показал не задерживаясь.

Приятели еще препирались со мной, когда шамаш постучал по столу, и хазан начал молитву. Приятели мои против воли оставили меня в покое, и я начал молиться по своему чудесному молитвеннику. Я стоял, склонившись, и глаза мои не отрывались от него, а сердце мое плыло и возносилось вверх, как сама молитва...

Богослужение кончилось, я поцеловал свой молитвенник и, зажав его в руке, наблюдал за отцом. Все обменивались с ним приветствиями, его расспрашивали, что нового в мире, и он отвечал, вздыхая.

Как я был рад, что у меня такой отец, с которым все рвутся поговорить. И пока отца осаждают взрослые, меня обступают малолетки. Я, не мешкая, показываю им свой молитвенник и говорю: "Этот молитвенник отец привез мне с ярмарки”. Вытянули они свои шеи, взяли молитвенник, поочередно приложились к нему губами и поцеловали.

Один из них стал расхваливать молитвенник, он сказал:

— Буквы, как сливы, а точки, как ягоды полевые.

Другой, воздавая должное моему молитвеннику, сказал:

— Какой красивый переплет у этого молитвенника! — И, проведя им по щеке, добавил: Кожа нежная, как у недоношенного ягненка!

Третий, присоединяясь к похвалам, сказал:

— Какое красивое окаймление на переплете — как золотая цепь. Тебе достаточно прикрепить ее к одежде, и все подумают, что это цепочка от часов.

В те мгновения я был горд своим молитвенником чрезвычайно. И я сказал:

— Листайте его и листайте его[20] . Хотите произнести благословение "Биркат а-нээнин''[21] ! Поверьте, вы найдете его здесь. Хотите прочитать псалом "Благослови, душа моя...”[22] ? Ради Бога! Вы найдете его здесь!

Так перескакивал я с одного на другое, а душа была охвачена волнением любви, и приятели мои радовались, разглядывая молитвенник. Не знал я отроду, сколько у меня добрых друзей! Не раз и не два они досаждали мне, и я не оставался в долгу. Но в тот миг я осознал, что люблю их всех и что все они расположены ко мне.

Как жених стоял я среди своих друзей, а они радовали мое сердце разными историями о молитвенниках: например, о молитвеннике, найденном на кладбище, по которому молятся мертвецы[23] во время гонений на евреев.

Или рассказом о молитвеннике, написанном копотью дыма, поднимавшегося над сожженными, которые погибли, освящая Имя Б-жье. Никто из рожденных женщиной не молится по нему, потому что удовольствие, полученное при посредстве умершего, запретно. Но Сам Пресвятой, благословен Он, не натешится им в саду Эдэна.

А вот рассказ о молитвеннике из Большой синагоги в Бучаче[24] . Когда в этот молитвенник заглядывает человек злобный и жестокий, в нем исчезает буква. Потому-то и спрятал его староста синагоги. Ведь из-за грехов наших многих возросло число злодеев, и приходится опасаться, что в молитвеннике не останется ни одной буквы. Кое-кто из моих товарищей негодует: ”Чтоб у этих негодяев глаза полопались! Они согрешили, а молитвенник-то чем виноват?” А другие рады, что им не придется молиться по нему.

И еще рассказали мои приятели историю большого молитвенника раби Мэира, сына раби Ицхака, посланца общины, находящейся по ту сторону реки Самбатьон. Этот самый раби Мэир, благословенна память праведника, — автор песнопения, предваряющего чтение Торы в праздник Шавуот. Когда его молитвенник попытались внести в царскую сокровищницу, он там не уместился, и вообще любое помещение мало для него — так он огромен.

Не был забыт и молитвенник раби Гадиэля по прозвищу Младенец[25] , который ростом с муравья. По нему во второй и в пятый день недели десятеро убиенных праведников[26] читают моления: "Приравняли нас к скоту, ведомому на убой...”, и Михаэль, ангел-заступник Исраэля, вторит им: "Смири ярость Твою и смилуйся над драгоценным достоянием Твоим, которое Ты избрал...”

Упаси Б-г, чтобы у меня мелькнула завистливая мысль, когда шла речь об этих молитвенниках, ведь человеку свойственно любить то, что у него есть. И я снова раскрыл свой молитвенник, чтобы дать друзьям рассмотреть его как следует.

Один из них взял его в руки и говорит:

— Твой молитвенник хорош, но однажды я видел один — лучше этого. Его привезли из Иерусалима. Переплет — из оливкового дерева, на нем вырезаны очертания Святого Храма, а на первой странице написано: "Отпечатано здесь, в Иерусалиме, святом городе, да отстроится и утвердится вскорости, в наши дни. Амэн!”

Я говорю ему:

— А с чего ты взял, что мой молитвенник не отпечатан в Иерусалиме? — и пока говорю, сердце мое замирает и руки слабеют.

Мой товарищ берет молитвенник и читает: "Отпечатано в святой общине Петрикова”[27] .

Тогда один из приятелей моих говорит:

— Не слышал я что-то, что есть такой город на свете.

Другой спрашивает:

— Приходилось вам слышать такое чудное название?

Третий говорит:

— Определенно, этот Петриков находится в Греческом царстве злодейском.

Четвертый:

— А я вам говорю, что назван этот город по имени необрезанного! Ведь правда, Петр — нееврейское имя?

И в завершение один говорит:


Еще от автора Шмуэль-Йосеф Агнон
Вчера-позавчера

Роман «Вчера-позавчера» (1945) стал последним большим произведением, опубликованным при жизни его автора — крупнейшего представителя новейшей еврейской литературы на иврите, лауреата Нобелевской премии Шмуэля-Йосефа Агнона (1888-1970). Действие романа происходит в Палестине в дни второй алии. В центре повествования один из первопоселенцев на земле Израиля, который решает возвратиться в среду религиозных евреев, знакомую ему с детства. Сложные ситуации и переплетающиеся мотивы романа, затронутые в нем моральные проблемы, цельность и внутренний ритм повествования делают «Вчера-позавчера» вершиной еврейской литературы.


Израильская литература в калейдоскопе. Книга 1

Сборник переводов «Израильская литература в калейдоскопе» составлен Раей Черной в ее собственном переводе. Сборник дает возможность русскоязычному любителю чтения познакомиться, одним глазком заглянуть в сокровищницу израильской художественной литературы. В предлагаемом сборнике современная израильская литература представлена рассказами самых разных писателей, как широко известных, например, таких, как Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон, лауреат Нобелевской премии в области литературы, так и начинающих, как например, Михаэль Марьяновский; мастера произведений малой формы, представляющего абсурдное направление в литературе, Этгара Керэта, и удивительно тонкого и пронзительного художника психологического и лирического письма, Савьон Либрехт.


Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся. Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю.


Этрог

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


До сих пор

«До сих пор» (1952) – последний роман самого крупного еврейского прозаика XX века, писавшего на иврите, нобелевского лауреата Шмуэля-Йосефа Агнона (1888 – 1970). Буря Первой мировой войны застигла героя романа, в котором угадываются черты автора, в дешевом берлинском пансионе. Стремление помочь вдове старого друга заставляет его пуститься в путь. Он едет в Лейпциг, потом в маленький город Гримму, возвращается в Берлин, где мыкается в поисках пристанища, размышляя о встреченных людях, ужасах войны, переплетении человеческих судеб и собственном загадочном предназначении в этом мире.


Женщина и нечистая сила

Израильский писатель Шмуэл-Йосеф Агнон (1888–1970), уроженец Бучача, происходил из семьи галицийских евреев, которую можно было назвать необычной: отец его, рабби Шолом-Мордехай Чачкес, был хасидом и регулярно ездил к цадику, а дед по матери, рабби Иеуда а-коэн Фарб, был записным миснагедом. Тем не менее в доме царили мир и согласие, гармония религиозной традиции была слегка приправлена маскилской культурой на иврите. В отличие от большинства еврейских писателей первой половины ХХ века, Агнон на всю жизнь сохранил любовную благодарность родительскому дому, где царили набожность, Б-гобоязненность и приверженность учению.


Рекомендуем почитать
Мриганаяни

Роман индийского писателя повествует об истории Индии на рубеже XV и XVI веков, накануне образования империи Великих Моголов, рассказывает о междоусобной борьбе раджпутских княжеств. Книга завоевала пять литературных премий и получила широкое признание в своей стране.


Зима с Франсуа Вийоном

Жан-Мишель Тернье, студент Парижского университета, нашел в закоулке на месте ночной драки оброненную книгу — редкую, дорогую: первый сборник стихов на французском языке, изданный типографским способом: «Le grant testament Villon et le petit . Son Codicille. Le Jargon et ses Balades». Стихи увлекли студента… Еще сильнее увлекла личность автора стихов — и желание разузнать подробности жизни Вийона постепенно переросло в желание очистить его имя от обвинений в пороках и ужасных преступлениях. Студент предпринял исследование и провел целую зиму с Вийоном — зиму, навсегда изменившую школяра…


Серебряная чаша

Действие романа относится к I веку н. э. — времени становления христианства; события, полные драматизма, описываемые в нем, связаны с чашей, из которой пил Иисус во время тайной вечери, а среди участников событий — и святые апостолы. Главный герой — молодой скульптор из Антиохии Василий. Врач Лука, известный нам как апостол Лука, приводит его в дом Иосифа Аримафейского, где хранится чаша, из которой пил сам Христос во время последней вечери с апостолами. Василию заказывают оправу для святой чаши — так начинается одиссея скульптора и чаши, которых преследуют фанатики-иудеи и римляне.


Крымская война

Данная книга посвящена истории Крымской войны, которая в широких читательских кругах запомнилась знаменитой «Севастопольской страдой». Это не совсем точно. Как теперь установлено, то была, по сути, война России со всем тогдашним цивилизованным миром. Россию хотели отбросить в Азию, но это не удалось. В книге представлены документы и мемуары, в том числе иностранные, роман писателя С. Сергеева-Ценского, а также повесть писателя С. Семанова о канцлере М. Горчакове, 200-летие которого широко отмечалось в России в 1998 году. В сборнике: Сергеев-Ценский Серг.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.