Молчаливый странник в Лондоне - [51]
Китайская бабушка не разрешает внукам есть говядину
Еда вполне злободневная тема в Лондоне, предмет ежедневных разговоров и дискуссий. Как же я могу обойти стороной эту неотъемлемую часть жизни, тем более что вырос в среде, где совершенно другая культура питания, резко отличающаяся от той, к которой привыкли лондонцы. На завтрак, кстати, мы едим совсем не то, что жители Лондона. Да и такой феномен, как завтрак в постели неведом, да и непонятен китайцу. Я до сих пор не могу взять в толк – как это можно завтракать в постели. Когда случалось ночевать у друзей, всегда предпочитал спуститься вниз, чтобы привычно свершить этот утренний ритуал в столовой. Но порой чувствовал, что тем самым ставлю хозяев в неловкое положение: не всегда же им хотелось вставать пораньше, чтобы составить мне компанию за столом. И тогда я ограничивался чашкой чая, хлебом и яйцом вкрутую в своей комнате наверху. Я всегда встаю рано. И хотя многие с иронией говорят о «вечном» беконе и «твердых, как пуля» крутых яйцах, мне они нравятся. Конечно, порой нет ничего вкуснее, чем одна-две маленькие жареные селедки, но вот сосиски, какие бы они ни были, не моя еда. После солоноватой пищи подрумяненный на огне ломтик хлеба с маслом и апельсиновым вареньем (но только не с джемом) – мое любимое блюдо. Я с удовольствием могу им полакомиться в одиночестве, не затрудняя хозяев. Должен признаться с сожалением, что я не поклонник овсяной каши, столь популярной в Англии. Иногда я пытался проглотить ее, добавив сахар и молоко, но почти никогда не мог доесть блюдо до конца. Однажды немецкий мальчик, учившийся в английской школе-интернате, пожаловался мне, что ему осточертела эта каша, каша, каша! И я тут же с радостью пожал ему руку.
Английский завтрак, конечно же, достойное начало дня, но требуется время, чтобы должным образом оценить его. Однажды я присоединился к компании, отправлявшейся в Брюссель, и прочитал в программе такое предупреждение: «Странно, но на континенте вам не подадут хороший обильный завтрак, к какому вы привыкли в Англии. Но вы не должны выражать недовольство: такова их традиция. Я всегда удивлялся тому, как гордятся англичане своим завтраком.
Но хотел бы я знать, предупреждают ли в странах по ту сторону Ла-Манша своих граждан, отправляющихся в Англию, о неизбежности бекона и яиц?
После своего обильного завтрака большинство лондонцев, как мне рассказали, предпочитают очень легкий ланч. Но легким они считают его лишь потому, что в нем может отсутствовать суп или десерт. Послеполуденный чай возмещает легкость ланча. И наконец, плотный обед завершает день. До следующего завтрака! Таков типичный день англичанина. Но мне известно, что некоторые вносят коррективы в этот распорядок. Кто-то пьет чай до завтрака, другие предпочитают утренний кофе между завтраком и ланчем. А у иных на смену обеду приходит ужин! Признаюсь, не могу ответить точно, сколько раз в день они едят. И тем не менее некоторые страдают от недуга, обозначаемого термином «ночной голод». Какое потрясающее открытие и как же искусны западные доктора! О таких вещах китайцы никогда не слышали и даже не могли вообразить подобное. Тем более странно, что страдают от «ночного голода» в большей степени не мужчины, а женщины! Многие лондонцы жалуются на недостаток времени. На мой взгляд, времени у них в избытке. Просто они тратят слишком много драгоценных часов на еду и выпивку. Полчаса на завтрак, час на ланч, три четверти часа на чай (если это чай с закуской, то и несколько больше), полтора часа на обед, полчаса на выпивку и час на ужин. А если прибавить к этому предобеденный прием, где подают херес и другие вина, и время, которое уходит на приготовление еды, похоже, лондонцы в течение дня просто не перестают думать о еде. Заметьте, я не включаю в свои приблизительные расчеты время, которое тратят женщины на прием специального молока марки «Хорлик» [30], чтобы предотвратить недуг по имени «ночной голод». Но это уже из области лекарств.
Люди всегда жалуются на английскую кухню, и, как ни странно, выражают недовольство даже сами англичане. Я был несказанно удивлен, когда увидел в некоторых хороших ресторанах Лондона меню на французском языке. В таких ресторанах я испытывал большие трудности, ведь я не знаю французского, но, к моему удивлению, официанты нередко тоже плохо ориентировались в меню. Между тем сами блюда в этих заведениях мало чем отличались от тех, которые можно было заказать в других ресторанах. Какой же смысл в этих меню на французском? «Английская кухня – это незамысловатая песенка, – говорит президент Общества знатоков вина и пищи Андрэ Симон, – американская кулинария – джаз, а французская – классическая музыка». «Джаз», возможно, не соответствует английскому темпераменту, «классика», наверное, для нее слишком высокий стандарт, почему бы не сравнить ее с «незатейливой песенкой»? Но я, к удивлению многих, люблю английскую кухню. Она мягкая, неострая, легкая. Может быть, недостаточно ароматна и пикантна, но есть в ней что-то достойное и питательное. Как-то я прочитал заметку Рандольфа Черчилля, сына Уинстона Черчилля, в газете «Ивнинг стандард»: «Англичане и американцы, возможно, проявляют меньший интерес к своей кухне и знают о ней меньше, чем другие народы мира. А женщины, видимо, даже уступают в этом мужчинам. С другой стороны, они очень болезненно реагируют на тот интерес, который проявляют другие нации к этой сфере, и видят в этом интересе признаки алчности и неучтивости. Люди, воспитанные в категориях общественных условностей, соглашаются с этим табу и считают тему национальной кухни нежелательной и почти непристойной для разговора, особенно за столом. Что же получилось в результате этого заговора молчания? Кулинарное искусство во всем англосаксонском мире не пользуется высоким уважением, и англоязычные люди благодаря своей лени и сознательному подавлению вкуса к еде обречены на самые скучные и плохо приготовленные блюда в мире как у себя дома, так и в столовых и ресторанах».
Роман «Post Scriptum», это два параллельно идущих повествования. Французский телеоператор Вивьен Остфаллер, потерявший вкус к жизни из-за смерти жены, по заданию редакции, отправляется в Москву, 19 августа 1991 года, чтобы снять события, происходящие в Советском Союзе. Русский промышленник, Антон Андреевич Смыковский, осенью 1900 года, начинает свой долгий путь от успешного основателя завода фарфора, до сумасшедшего в лечебнице для бездомных. Теряя семью, лучшего друга, нажитое состояние и даже собственное имя. Что может их объединять? И какую тайну откроют читатели вместе с Вивьеном на последних страницах романа. Роман написан в соавторстве французского и русского писателей, Марианны Рябман и Жоффруа Вирио.
Об Алексее Константиновиче Толстом написано немало. И если современные ему критики были довольно скупы, то позже историки писали о нем много и интересно. В этот фонд небольшая книга Натальи Колосовой вносит свой вклад. Книгу можно назвать научно-популярной не только потому, что она популярно излагает уже добытые готовые научные истины, но и потому, что сама такие истины открывает, рассматривает мировоззренческие основы, на которых вырастает творчество писателя. И еще одно: книга вводит в широкий научный оборот новые сведения.
Книга посвящена одному из самых значительных творений России - Храму Христа Спасителя в Москве. Автор романа раскрывает любопытные тайны, связанные с Храмом, рассказывает о тайниках и лабиринтах Чертолья и Боровицкого холма. Воссоздавая картины трагической судьбы замечательного памятника, автор призывает к восстановлению и сохранению национальной святыни русского народа.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.