Мокруха - [32]

— Десять штук баксов за универмаг замылил, сволочь!

Дубровник и Кот были здесь дорогими гостями. Даже слишком дорогими — хозяин заведения платил им часть доходов. Ведь какие бы большие начальники у тебя ни гуляли, с какими бы милицейскими шишками ты ни здоровался за руку, они не защитят тебя от гранаты, брошенной к тебе в кабинет, не отвадят диких рэкетиров. Бандитам надо платить.

Оркестр еще не приступил к работе, в зале почти никого не было — лишь несколько заезжих бизнесменов, привыкших завтракать, обедать и ужинать только в роскошных кабаках. Медведь с гостями устроился в отдельном, обставленном мягкой мебелью, с телевизором и видеомагнитофоном кабинете. На столе стояли легкие закуски, шампиньоны в сметане, запеченная осетрина — фирменное блюдо «Синего гуся», несколько бутылок.

Джавадов и Пазарян были в дурном расположении духа и при всей их восточной вежливости выглядели весьма воинственно. Суть их претензий сводилась к следующему. В последнее время на рынке позабыли о былом спокойствии. Стали происходить неприятные вещи. Например, на Тофика и Яхшара напали в номере гостиницы, когда при них была выручка за рефрижератор фруктов, — заявились в номер семь человек, избили. Кто-то сдал милиции Джамала Магомаева, привезшего из дома два автомата. Азербайджанцев стали ловить около рынка и избивать. Наконец, вчера молодчики на машинах без номеров подкатили к рынку и учинили настоящий разгром — переворачивали лотки, били железными прутьями торговцев, несколько раз выстрелили вверх.

— Медведь, у нас договор, мы деньги платим. И пока что с выплатами не задерживали, — сказал Джавадов.

— Разве это деньги? — вздохнул Кот.

— Для вас, может, и не деньги, а мы люди небогатые, нам родных надо поддерживать, нашему государству на войну отстегивать. Тяжелые времена… — запричитал Джавадов.

— Верю, — кивнул Медведь. — Единственное, что не понимаю, при чем здесь мы.

— Извини, Медведь, не сочти за невежливость, но мои аскеры на твоих грешат.

— Почему?

— А кто еще так круто забирать будет? Кроме того, несколько дней назад молодой парень учинил на рынке хулиганство, людей наших бил, лоток перевернул. Мы спросили — зачем, молодой, красивый, так плохо ведешь? А он говорит — я Медведя друг, не такой разбор еще вам устрою.

— Ничего себе, — присвистнул Медведь. — Он назвался?

— Паспорт записали. Семен Глинский.

— Глен, — покачал головой Кот. — Вот обнаглел.

— Непорядок это. Договор надо соблюдать. — Джавадов взял со стола бутерброд с осетриной и откусил кусок.

— Кот, пошли перекурим, — предложил Дубровник.

— Пошли.

Они спустились в зал и уселись за свободный столик. Тут же подскочил услужливо кланяющийся официант:

— Что желаете-с?

— Ничего, сынок. — Медведь отослал его взмахом руки. — Слушай, Кот, нам конфликты с азербайджанцами нужны?

— Пожалуй, нет.

— Совсем не нужны. Меня вполне устраивает договор. Деньги они платят приличные. Ставить рынок на уши нам резона нет.

— Мы и не ставим.

— Но кто-то ставит. Интересно, кто?

— А чего тут гадать? Кувалда. Он давно свой жадный глаз на рынок положил. Давно разговоры шли, что он собирается наезд на него устроить. Вот и устроил вчера.

— И даже не спросил.

— А чего ему спрашивать? Он совсем неуправляемым становится. Купил пять автоматов Калашникова, импортные радиостанции, разбил свои бригады на экипажи. Боевиков насмотрелся.

— А Глен что, с ним спелся?

— Может, и спелся. Эти два психа друг дружке понравятся.

— Что делать будем? — спросил Медведь.

— Надо Кувалду к порядку призывать, пока он совсем от рук не отбился. Скоро он в общак платить перестанет. А потом нам кровь пустит.

— Приструним. Только сил маловато.

— Может, с Анваром договоримся?

— Чтобы шелест у братвы пошел, что мы черным продались?

— Братва знает, что Кувалда отмороженный. Если мы его даже вглухую уделаем, все только спасибо скажут.

Кот с Медведем вернулись в кабинет.

— Ну как, покурили? — спросил Анвар Джавадов.

— Покурили. — Медведь грузно уселся на диван, который заскрипел под его тяжестью. — По коньячку?

Разлили по рюмке «Ахтамара». Выпили.

— Значит, так, — рубанул Медведь. — Мы в этих делах не подвязаны.

— Я рад, — саркастически усмехнулся Пазарян.

— Повторяю, это не мы. Кувалда со своими ребятишками шалит. Знаете такого?

— Вот шакалья душа! — ахнул Анвар.

— Мы ему посылаем весточку с подарком. Назначаем штраф в пятнадцать тысяч за ущерб, пять наши — за помощь. Деньги невелики, но на большее буча на рынке не тянет.

— А что Тофика ограбили и Магомаева с автоматами милиции сдали?! — горячился Анвар.

— Это еще вопрос — есть ли тут Кувалды вина. Если узнаем — отдельный разговор будет.

— Ладно, годится, — вздохнул Анвар. — А если он не согласится деньги отдать? Он упрямый, как осел моего дедушки.

— Тогда забиваем ему «стрелку». Разборы будут. Тебе, Анвар, придется своих людей подключить.

— Будем вместе? — недоверчиво произнес Анвар.

— Вместе.

— Мы люди мирные. Но если с твоими парнями — так и городскую милицию возьмем.

— За дружбу! — Кот поднял рюмку с коньяком.

— За долгую дружбу, — добавил Анвар.

…В пять утра во дворе дома по улице Машиностроителей ухнул взрыв, от которого повылетали стекла в окнах двух нижних этажей. Время было раннее, поэтому никто из людей не пострадал. Зато синяя автомашина «ауди», принадлежавшая серебряному призеру Европы по боксу Анатолию Куванову, превратилась в груду металлолома.