Мои печали и мечты - [170]
ГРАМКО. Это правда?
ГРАМОВ. Это газетная правда.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Через пять лет увидите. Так что уезжайте, бегите, крысы!
ГРАМКО. Нелогично. Если ты все это знаешь… Если не надеешься на лучшее… Почему же ты не уезжаешь?
ГРАМОВ. Потому что он нигде никому не нужен. Здесь он рупор, скандалист областного масштаба. Приятней быть капитаном на тонущем корабле, чем крысой на крейсере.
ГРАМКО (задумчиво). Это вопрос философский…
ГРАМОВЕЦКИЙ (Грамову). Ты сам такой же дремучий провинциал, как и я. И никуда ты не уедешь! Ты нигде никому не нужен! Потому что никто нигде никому не нужен.
ГРАМОВ. Вот билет. На восемнадцатое. Убедись.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Мало ли. Уехал и приехал!
ГРАМКО (неожиданно). Я придумал? Друзья мои, слушайте! Это гениально! (Грамовецкому.) Сначала туда идешь ты! Пусть ты там наорешь и испортишь дело — неважно. Главное: запомнят. А когда придешь уже ты, Грамов, они призадумаются: значит не только психи хлопочут об этом деле, но и разумные люди! Надо обратить внимание! А? Как вам такой план?
ГРАМОВЕЦКИЙ. Ты меня назвал психом?
ГРАМКО. Я шутя. Я дружески.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Ты плохо знаешь мою гордость! Вы привыкли, что меня бьет всякая сволочь со всех сторон — я имею в виду власть, вам кажется, что я буду все это терпеть? Так вот. Сейчас я дружески дам тебе по морде. Понял меня? Защищайся, гад!
ГРАМКО. Не буду. Мы друзья, я не хочу с тобой ссориться.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Дело твоей жизни (тычет пальцем в папку) — дрянь, пустота, труха!
ГРАМКО. Ну, знаешь! Сейчас как стукну. Не посмотрю, что друг детства.
ГРАМОВЕЦКИЙ. Посмотрим, кто первый кровью умоется!
ГРАМКО. Ну, налетай!
ГРАМОВЕЦКИЙ. Еще как налечу!
ГРАМКО. Налетай, налетай!
ГРАМОВЕЦКИЙ. Пусть врачей заранее вызовут.
ГРАМОВ. А ну, хватит! (Встает меж ними). Вы лучше вот что. Восемнадцатого я уезжаю. Нехорошо уезжать не простившись. Давайте я семнадцатого устрою отвальную вечеринку. Придете?
ГРАМОВЕЦКИЙ. Крысу провожать? Ни за что? А если и приду, то всем так и скажу: пришел за хвост выбросить крысу с корабля! Учти, ты меня знаешь!
ГРАМОВ. Я тебя знаю.
ГРАМОВЕЦКИЙ. А еще лучшими людьми города считались! Глядеть на вас противно!
Уходит.
ГРАМКО. Так я надеюсь?
ГРАМОВ. На что? Ах, да… Я попробую. Ничего не обещаю. А семнадцатого — жду.
ГРАМКО. Конечно, конечно. Во сколько?
Появляется ЭЛИНА, Грамов отвечает ей так, будто вопрос задала она. Остальные уходят. Или остаются.
3. Грамов, Элина, Грамской
ГРАМОВ. Часов в шесть вечера. Придешь?
ЭЛИНА. А кто будет?
ГРАМОВ. Какая разница? Я уезжаю, это главное. Ты не хочешь со мной проститься?
ЭЛИНА. Мы простились давно, когда развелись.
ГРАМОВ. Но жили все-таки рядом. Ну, то есть все-таки в одном городе. А теперь я уезжаю. Придешь? Я ведь навсегда.
ЭЛИНА. Эта женщина будет там?
ГРАМОВ. Кто?
ЭЛИНА. Ты знаешь.
ГРАМОВ. Я уезжаю. Какая разница, будет она или не будет? У меня с ней все кончено.
ЭЛИНА. Правда?
ГРАМОВ. Я уезжаю один. И не вернусь.
ЭЛИНА. А когда у тебя с ней все кончено?
ГРАМОВ. Давно.
ЭЛИНА. Давно — понятие растяжимое. Мы с тобой расстались пять лет назад, а мне кажется — только вчера. Я первые три года вообще не могла поверить, что ты ушел. Потом еще года два привыкала, что ты ушел. И вот только недавно привыкла. То есть не привыкла, а поняла. Ты очень долго уходил. Она что, вышла замуж?
ГРАМОВ. Нет.
ЭЛИНА. Почему же ты уезжаешь?
ГРАМОВ. Она тут вообще не при чем. Я уезжаю по другим причинам. Мне предлагают интересную работу. Меня ценят там. Гораздо больше, чем здесь. Известное дело, нет пророка в своем отечестве!
ЭЛИНА. Она-то тебя считала пророком.
ГРАМОВ. Как раз нет. Она как раз… Ладно, это неинтересно.
ЭЛИНА. Он не уважала тебя. Да и ты ее тоже. Ты ничего в ней не видел, кроме внешности. Хотя там и внешность так себе. Я до сих пор не понимаю, что ты в ней нашел.
ГРАМОВ. Это в прошлом, нет этого, все, кончено!
ЭЛИНА. Ты это мне говоришь — или ей тоже сказал?
ГРАМОВ. Я это ей сказал.
ЭЛИНА. А как ты ей сказал? Ты пойми, я ведь женщина, я знаю, что очень важно — как сказать, что именно сказать. Что ты ей сказал?
ГРАМОВ. Да тебе-то зачем?
ЭЛНА. Мне просто интересно. Я не думала, что у тебя хватит решимости. Ты даже мне ничего не сказал. Ушел молча. Скрывался от меня, чтобы ничего не говорить. А тут — сказал. Я удивляюсь.
ГРАМОВ. Не веришь, что ли? Я могу буквально повторить. Я сказал ей, что никогда ее не любил. Что терпеть ее не могу. Ну, и дальше в этом духе.
ЭЛИНА. Именно так сказал?
ГРАМОВ. Именно так.
ЭЛИНА. Я восхищаюсь тобой. А что она?
ГРАМОВ. Она? Ничего. Против правды не попрешь. Съела, как говорится, не поморщившись.
ЭЛИНА. Даже не поморщившись?
ГРАМОВ. Ты же ее знаешь, она никогда не подаст вида.
ЭЛИНА. Насквозь лицемерная женщина. Значит, мы снова вместе?
Пауза. Недоумение Грамова.
Ну, если ты ушел от нее — значит, мы опять вместе. Если ты не с ней, то со мной.
ГРАМОВ. Я уезжаю! Вот билет! Я устраиваю прощальную вечеринку!
ЭЛИНА. Я давно тебя знаю. Ты гордый. Ты хочешь вернуться ко мне, но тебе не позволяет гордость. Ты боишься остаться здесь, потому что будешь каждый день думать обо мне, о своем сыне. Каждый вечер ты будешь хотеть только одного: прийти ко мне. Поэтому уезжаешь. Зачем? Зачем бояться себя?
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
Писатель и сценарист Алексей Слаповский придумал страну Бермудию давно, но только теперь решился написать о ней – для подростков, взрослых и для самого себя.В этой стране исполняются все желания! Здесь есть все, что ты захочешь! Да вот только беда: дурацкая Бермудия выполняет самые дурацкие желания. Она делает все, о чем ты только подумаешь. Жители Бермудии не могут встретиться без взаимного желания, зато они в силах воображелать себе самолет и улететь куда угодно. Нельзя только убежать, улететь, уплыть из самой Бермудии…Удастся ли братьям Вику и Нику перехитрить коварную страну и спасти ее обитателей?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге представлены два произведения популярного российского писателя: «Первое второе пришествие» и «Вещий сон».
Это вторая книга пьес Алексея Слаповского, выпускаемая нашим издательством. Первая, «ЗЖЛ» («Замечательная жизнь людей») оказалась весьма востребованной и в театрах, и у читателей. В данный сборник вошли произведения поставленные, уже имеющие сценическую историю, и совсем новые, недавно написанные. Пересказывать их содержание сложно, но какое-то представление дают наименования жанров, которые предлагает автор. Уже они говорят о многом: реалити-шоу для театра, современная притча, психологический боевик, печальная комедия, драмокомическая пьеса (местами в стихах), страшная, но интересная быль, эксцентрическая комедия, наивный трагифарс, эпопема, лиродрама… При этом самая, быть может, сложная вещь, называющаяся «Осколки», обозначена просто – пьеса, что выглядит неожиданно экстравагантно на общем фоне.
"Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать" — самое полное собрание рассказов Алексея Слаповского. Автор представляет их так: "Это стилистика антиабсурда. Такого нет (или очень мало) в реальной жизни, но может быть и должно быть".Мир абсурден, перевернут с ног на голову. А если его вернуть в исходное положение? Получится мир людей беспредельно честных и добрых, любящих и бескорыстных… До абсурда. На самом деле все, как в жизни, — только интересней.
Остросюжетный детективно-приключенческий роман «Анкета» открывает серию книг известного писателя и драматурга Алексея Слаповского, занимающего, по опросу ведущих критиков страны, первое место в рейтинге «Открытие девяностых».Это роман об удивительных приключениях составителя кроссвордов, который надумал поступить на службу в МВД и должен был для этого заполнить тест-анкету из 377 вопросов. Герой буквально заболевает анкетой, вступает с ней в борьбу… Одновременно он попадает в криминальную переделку, в любовную историю, и все эти сюжетные линии сплетаются в единый узел.Включенные в книгу рассказы «Крюк», «Кумир» и «Братья» из цикла «Общедоступный песенник» раскрывают другие стороны литературного дарования А. Слаповского.