Мои неотразимые гадюки. Книга 1 - [73]

Утром девчонки опять были собраны и спокойны. Наскоро перекусив остатками ужина, они снялись с места. Никакого прогулочного шага — понеслись впереди стабилизатора системы, как наскипидаренные. Тигруля, как всегда, скользил по зарослям чуть сбоку: то ли сам придумал, то ли девчонки просили не топтаться им по ногам.

— Ты подговорила? — проворчал Дон, нагнав пылких бегуний и поравнявшись с Лэйрой.

— Мы не хотим здесь торчать, — пропыхтела она, стараясь ровней дышать, как научила Паксая.

— Что за бред?

— Сам сказал, что они могут обойти город, — напомнила сестрица.

— После вчерашнего?! — скептично возвысил голос стабилизатор системы. — Мы даже не знаем, сколько их осталось.

— СС, хватит трепаться! — велела Лэйра, ловко перемахнув через очередное брёвнышко. — Береги дыхалку.

С обратной стороны могильника их никто не ждал. Это пока ни о чём: опытные следопыты прочитают следы недельной давности, если не будет дождя. А то и после дождя, поскольку беглецы ни фига не умеют правильно бегать по лесам. После них наверняка остаётся куча надломленных веток и примятых кустов — критиковал себя от скуки Дон.

Ведь агитировал же старик Нуобат: учись, придурок, в жизни всё пригодится. Но бывший студент был чистокровным природным лентяем. Он не умел трудиться впрок и на всякий случай — только под давлением сиюминутной необходимости.

Бывший город пересекли ещё до полудня и без пересадки ломанулись дальше. Правда, уже в более приемлемом темпе. Дон поражался: это ж насколько сильно нужно не хотеть замуж, чтобы так жилы рвать? В прошлой жизни всё было иначе: его самого дважды пытались захомутать. Причём, в первый раз прямо на выпускном. После чего его вечная школьная любовь скончалась вмиг, не пикнув.

И он удрал в Москву, где совершенно фантастическое везение сделало его студентом. Он не верил в такое счастье, даже имея приличный аттестат. И правильно не верил: если бы внезапно не освободилось место, до которого ему не хватило одного балла, всё могло повернуться иначе.

Вечером они устроили настоящий бивак с комплексным ужином из первого и второго — отобрали у тигрули целую ляжку козы. Даже ягодный компот сварили прямо в бронзовых стыренных кружках. Отлично выспались и бодро прошагали весь следующий день с нормальными человеческими привалами.

А под вечер набрели на «полусгнившую лесную избушку», как говорится в сказках. В их случае, на некий объект из нескольких приземистых одноэтажных каменных сараек, огороженных останками сглоданной временем стены. Ворота — какими бы те не были — давно сгнили. Весь двор этой лесной базы ничем не отличался от джунглей за его пределами.

В одной из сараюшек обнаружилось волчье логово, где кормящая мать величиной с телёнка выразила им своё неудовольствие. Тигруля поначалу проник за ними на подведомственную волкам территорию. Но быстро ретировался, даже не сунув нос к зубастой даме. Три самца, стоявших в охранении, щерились на него и лязгали зубами, покуда он не убрёл восвояси. Людей обработанные сторожа послушно проигнорировали.

Внутри помещений было сухо. Наломав гору веток с разлапистыми мягкими листьями, набросали их в одну комнату — получилась широкоформатная перина. Лэйра с Паксаей завалились спать, а Дон с Лэти остались караулить. Как не крути, их безмятежное сосуществование с хищниками действительно, покуда бодрствуют мозги хотя бы одной гадины.

— Дон, как ты думаешь, что на той базе? — первым делом пристала к нему Лэти, помогая устраивать костёр из сырого сушняка.

— Лэти, как ты думаешь, откуда я могу это знать? — миролюбиво отбрехался он, борясь с удушливым вредным дымом.

— Ты так много этим занимался, — пояснила она свою кажущуюся бестолковость. — Столько старых книг изучил. У меня вот не вышло. Такая скучища, что тупеешь.

— Ну, и правильно сделала, что завязала с этим, — одобрил он, щурясь и отплёвываясь. — Ты вон тоже баклуши не била. Целую систему дрессировки соорудила.

— Это не дрессировка. Это такое же манипулирование, как у тебя. Сплошное насилие…

— Вот только этого не надо, — досадливо отмахнулся он. — Насилие, это когда ты заставляешь их делать что-то против воли в корыстных целях. А если заставляешь от тебя отцепиться, значит, реализуешь священное право на собственную неприкосновенность. Да, мужик?

Заглянувший в дверной проём огромный волк моргнул и брезгливо чихнул.

— Вот, чего он сюда припёрся? А? — продолжил бороться с костром Дон. — Лучше бы своими делами занялся. За продуктами сбегал. Или мусор вынес. Слышишь, как их баба во дворе разоряется? Наверняка её мужики где-то накосячили. Ну, и крутились бы вокруг неё. Чего к нам-то лезть? Нам мусор выносить не надо, — ворчал он, добывая полноценное пламя.

— Боюсь, они как раз за продуктами и собрались, — озабоченно пробормотала Лэти, к чему-то прислушиваясь. — Я по пути приманила тигруле бычка. Помнишь то стадо, что у реки паслось? Ну, я и решила…

— Что драка волков с тигром за обед должна непременно происходить у нас под боком, — выдал Дон свою версию её намерений.

— Паксая права, — вздохнула девчонка. — Ты редкостный гад. Вот возьму и натравлю на тебя волчицу.