Мои алмазные радости и тревоги - [50]

Уровень игроков был разный, но большая часть любителей играла в силу третьего разряда, лишь некоторые едва дотягивали до второго. Был в экспедиции сильный шахматист — Володя Щукин, но он обычно в соревнованиях не участвовал. Да и не интересно с ним было остальным любителям играть, поскольку победить его никто не мог. Шахматные баталии приобретают смысл и интерес, лишь когда силы партнеров примерно одинаковы.

В один прекрасный день устоявшаяся шахматная жизнь амакинских любителей была нарушена вторжением в их ряды сильной шахматистки из города Львов, приехавшей на работу в экспедицию после окончания университета. В вечерних баталиях она начала разделывать под орех всех мужчин подряд, не считаясь с их положением в иерархии шахматных любителей экспедиции. Играла она действительно хорошо и увлечённо. Вскоре она уже положила на лопатки всех более или менее сильных игроков, добившись встреч с ними или в камералке, или даже на дому, куда она приходила со своими шахматами. Отказываться от игры с женщиной было неудобно и вскоре почти все любители шахмат испытали горечь поражения.

Только один любитель не стал с ней играть, это Петр Николаевич Меньшиков. «Играть с бабой, ни за что!» — наотрез отказался он. Само собой, он уже знал о результатах её встреч с другими шахматистами и, надо полагать, слегка трусил. Хотя был неплохой игрок и не обязательно бы потерпел поражение.

Я тоже всячески уклонялся от встреч с ней, но она меня поймала на квартире у моих знакомых, где мы собрались по поводу дня рождения или какого-то другого события. И когда она появилась, я уже был в подпитии и расхрабрившись, не стал от игры отказываться. Тем более и друзья мои на меня насели: ты что, дескать, трусишь, не позорься! Пришлось играть.

Надо сказать, что когда она играла в присутствии болельщиков, то вела себя крайне дерзко. Задирала партнера, кидая обидные реплики — «поливки», как принято говорить в среде шахматистов. Причём совершенно не считаясь с мужским самолюбием. Это вызывало к ней острую неприязнь как партнеров по игре, так и болельщиков. Её не любили все.

Так она вела себя и в игре со мной. Она была явно сильнее, и уже к середине партии я лишился слона и пешки. Проигрыш мой был явный, и болельщики мои приуныли. Но я не сдавался. Надо сказать, что когда-то в институте я входил в состав сборной факультета и не раз участвовал в соревнованиях. А одна из заповедей командного игрока — никогда не спешить сдаваться, даже если твоя позиция совершенно безнадежна. Это в тех видах, чтобы не деморализовать других игроков команды, ещё не закончивших партии.

В очевидно проигрышной позиции я тянул время. Это раздражало партнёршу. Она начала отпускать ядовитые реплики насчет моего умения играть в шахматы, пикировалась с болельщиками и перестала внимательно следить за доской. Естественно полагая, что победа уже обеспечена. И была наказана, проворонив матовую ситуацию. Причем классическую, известную из шахматной литературы, что опытному игроку непростительно. Ликованию моих болельщиков не было предела! Она же, сконфуженная и раздосадованная, предложила сыграть вторую партию, но тут уж я решительно отказался. Рисковать своей репутацией шахматиста более было нельзя; вторую партию я бы, вне всякого сомнения, проиграл, поскольку она была настороже и такого бы промаха больше не допустила.

Первое поражение в Нюрбе её хотя и огорчило, но не отрезвило. Тем более, что проиграла она случайно. И она вознамерилась помериться силами с самим Щукиным, о котором была уже наслышана. Она заявилась к нему вечером на дом со своей шахматной доской и предложила пари: если она проиграет две партии, то отдаст свои фигурные шахматы (а шахматы у нее были ценные, фигурки выточены из слоновой кости), а если выиграет, то потребует с хозяина то ли «американку», то ли ещё что-то, теперь забылось, что именно.

Но тут у неё сорвалось! Она проиграла подряд три партии и, заплакав, ушла. Шахматы оставила победителю. Мы не раз впоследствии играли в эти шахматы, не упуская случая упрекнуть Щукина за то, что он обидел даму, отняв у неё шахматы. Это не по-джентльменски. Тот оправдывался, что не сам же он был инициатором и не он определял условия игры. После этого фиаско шахматистка более ни с кем из амакинцев за шахматной доской не встречалась.

Отличалась она и некоторыми другими странностями и была нелюбима в коллективе экспедиции. Она окончила два университета. Помимо геологического, имела еще какой-то диплом и этим кичилась. Но в силу, по-видимому, излишней учёности была абсолютно непригодна к какой-либо конкретной полевой или камеральной работе. Бестолковость её просто поражала начальников партий, и те стремились всеми способами от неё избавиться. Покочевав из партии в партию около года, она уволилась и куда-то исчезла.

В своей житейской практике мне не раз приходилось убеждаться, что люди, оканчивавшие два курса наук, бывают малопригодны для практической деятельности. То ли они растрачивают свои потенциальные творческие способности в процессе длительной учебы, то ли по каким-то другим причинам, но ни на производстве, ни в науке они ничем не выделяются. В лучшем случае бывают обыкновенными середняками, в худшем — такими, как упомянутая выше шахматистка.