Могло быть и так, или Эльфы тоже люди - [37]

Все остальные действия Сокола сопровождались таким виноватым выражением лица, будто он был причиной всех неудобств. Он поправил плед на коленях и принялся выдвигать ящик стола, для чего пришлось дёргать его направо-налево. Справившись, Сокол достал ключи, вырулил из-за стола и покатился вдоль стеллажей.

Лорешинад догнал его и решился:

— Ты не удивилс-ся моему виду. Ты тоше кхолдун?

Тот улыбнулся:

— Да, я кам… мог бы быть, — Сайлас отметил фальшь улыбки. — То есть я мог бы камлать, но…

— Мог бы что? — эльф по-детски удивился.

— «Шаманить», танцуя с бубном и вдыхая дым от костра из можжевельника, общаться с духами. Но я, как видишь, танцевать не могу. Дар получил, да не пригодился.

— А как ты его получщил? — не унимался эльф, понимая, как бесполезно спрашивать у Грима о природе и особенностях магии Разных.

Сокол завозился с ключом, пытаясь прорваться в неприметную каморку. Ворчал что-то о замке, залитом краской. Раза три вынимал из скважины ключ, переворачивал, пытался вставить вновь. Наконец, Грим вздохнул, отобрал у него ключи, впихнул в замок, провернул и со всей дури ухнул по двери плечом. Та поддалась.

— Хотел было нафиг спалить, да дверь казённая, — пробурчал он, вошёл и приземлился на бревно. Без коры, гладко обтёсанное, испещрённое тонкими мелкими значками.

Сайлас вошёл следом:

— Ух!

Маленькая комнатушка. Окно с треснутым стеклом, заклеенным скотчем. По стенам — стеллажи с древними книгами и переплетёнными рукописями. В центре комнатушки возвышалась груда камней и брёвен, гладких, обточенных водой и временем. Начал Грим:

— Жил тут давно шаман-кам. Пришло ему время сдавать коньки. Не смог найти достойного преемника — ждал принца на белом коне…

— Грим… — укоризненно-угрожающе вставил Сокол.

Тот примирительно поднял ладони.

Библиотекарь продолжил:

— Шаман записал все свои знания на брёвнах, выбил на камнях и свалил в быструю горную реку. Сказав, что найти их сможет только достойный, кто сердцем чист и знания на благо людям употребит…

— Хорош хвалиться, — буркнул Грим.

Сидя на бревне, он был похож на ворону.

— Я за Натали тогда ухаживал. Гуляли мы вдоль речки. Смотрю: две глыбы с рунами. И даже сквозь воду прочитать могу, понимаю. А Наташка не может. Я стал их вытаскивать. Воды — по колено всего. Потом два-три бревна нашёл. Так и начал всё сюда к ней относить, а то дома могли не понять.

Последний камень лежал на глубине по шею. Я поскользнулся, булыжник не удержал. Меня сбило, этот «гранит науки» — по ногам и спине… Ну, хорошо, жив остался, Натали со спасателями подоспела. Потом ушла от меня. Пришлось менять работу, взяли сюда. Из жалости, ха!

Грим выдержал полминуты ради приличия и заёрзал.

— Да, прости, старик, — опомнился Сокол. — Лезь вон туда наверх, на стеллаж, там папка. Ну, такая, совковая, «дело номер…». Её Наташка туда запихнула — прибиралась.

Колдун, кряхтя, начал восхождение на эту кучу. Отфыркиваясь от пыли, произнёс:

— Даже я этих рун не понимаю. Не достоин, значит. А Сокол у нас — мировой товарищ, и магический потенциал — дай дорогу! Но, сами знаете, в нашей стране инвалидам — только в параолимпийский спорт. За проигрыши целиковых спортсменов отдуваться…

Сайлас с эльфом переглянулись и уселись на ближайшее бревно.

— С-за кхого отдуваться? — шепнул Лорешинад.

— Потом объясню…

— Я бы в Орден к вам просился, стрелял бы с крыши… Да меня, наверно, «снимут» быстро, а, Чудь? — обратился Сокол к вин`эссу и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Вот Гриму помогаю, чем могу. Кстати, — вскинул он голову. — Там рядом ещё папка с дневниками какого-то немца из Туле. Он на Тибете был. Я подумал, может, тебе интересно?

— Контрабанда? — азартно спросил тот. — Генетика… — тут же сник. — Достали, ботаники…

Сайлас хмыкнул такой резкой перемене настроения.

Скрипнула входная дверь. Сокол резво развернулся и рванул в зал. Послышалось знакомое шарканье и его голос: «Натали, уже вернулась!»

— Текаем! — шепнул Грим и скатился вниз.

— Через окно, что ли? — лукаво усмехнулся Сайлfc. — Добьём казённое треснутое? — Он уже начал чуток подмерзать и ждал возможности размяться.

«Как же тут осенью, когда не топят…» — думал он.

Грим оценил окна:

— Заклеены, ещё, небось, в щели чулки напихали. Будем прорываться через главный вход, — обречённо решил он.

— Ладно, — ухмыльнулся Сайлас. — Прикрою ваше позорное отступление, — и вышел первым.

Заворковал что-то типа «да как же вы тут…», «смех, а не зарплата…», потом даже «такая, как Вы, и в таком месте…» Грим тихо пробрался к выходу, удивлённый эльф — за ним. Но дверь предательски скрипнула.

Сокол пробормотал тоскливо:

— Приезжайте ещё, поболтаем. Расскажете мне… о ваших подвигах.

А Натали молча взглянула на дверь, бросила «Ну пока…» и ушаркала за стеллажи.

«Быть бы Соколу героем, любящим мужем. Да ноги не держат…» — Сайлас попрощался и вышел в тепло улицы. На душе было пусто и виновато. Как всегда после общения с инвалидами.

— Куда теперь? — спросил магистр, чтобы немного разрядить атмосферу.

— В «Анархию», — бросил Грим через плечо. — Победу, блин, праздновать.

— Не нравится мне это название…

— Зато, если ушастый там что-нибудь порушит, пенты нам даже спасибо скажут.