Могла быть другая история - [26]

Вадим, видимо, заметил мою растерянность. Спрашивает:

— Ты чего? Тебе тоже это приснилось?

Я даже не помню, что пробормотал в ответ. Что-то типа:

— Да. Это же. «Прометей-2». Двенадцатое измерение, Залядка, Флюгершнапс, изменение истории…

— Да, всё точно, — сказал Игорь. — Что бы это значило? Кстати, а где Овсянников?

— Не знаю, — говорю. А Игорь:

— Слушайте… А он вообще — был?

Вот тут, похоже, к нам, троим, вернулось чувство реальности. И правда, какой Овсянников? Да, живут в первом подъезде Овсянниковы: дядя Ваня, тётя Галя, их дочь тётя Наташа, её муж дядя Егор Злодюкин… Впрочем, он теперь тоже Овсянников. Взял фамилию жены. Фамилия Злодюкин ему не нравилась. Дело, конечно, не в фамилии, но всё равно такая фамилия ему не подходила. Добрее, чем дядя Егор, я никого не знал.

Ну, так вот, никакого Данилки там никогда и не было. Вот это, последнее, мне сильно испортило настроение. У меня на душе стало так горько и тоскливо, что не описать словами.

Кстати, дядя Егор внешностью был очень похож на приснившегося мне Данилку. Такие же светлые волосы и голубые глаза, такая же солнечная улыбка.

Не знаю, как я досидел до конца уроков. Временами мне чуть не до слёз становилось жалко никогда не существовавшего Данилку Овсянникова.

***

Когда я пришёл домой, мама сразу потребовала дневник. Она в последнее время всегда его смотрела. Это после того, как я получил за четверть сразу две двойки. А теперь представьте, что она подумала, когда увидела в моём дневнике первую в моей жизни пятёрку. Она даже взяла лупу, чтоб получше рассмотреть. А что, вдруг я это подделал?

Глава 18. Голос

На следующий день в школе у меня было приключение просто фантастическое. Я в тот день так и не понял, как мне удалось справиться с грозой всей школы Гришкой Шабановым — трижды второгодником из шестого класса.

Вообще-то, его давно выставили бы из школы, если бы не боялись его отца. Отец у него был главарём местной банды, разорившей деревню на холмах. Его не трогали, потому что был у него влиятельный заступник.

Итак, Гришка узнал о моей пятёрке. За каждую пятёрку мы должны были платить ему дань. Ну, с меня-то раньше какой мог быть спрос? Я ведь получал тройки и двойки. А вот Вадик почти всегда оставался без обеда. Главное, попробуй не заплатить. Сразу «поставят на счётчик», и каждый день «долг» будет удваиваться.

Итак, встретил меня на большой перемене Шабанов со своими дружками Васюкиным и Жиганщиным и говорит с противной ухмылкой:

— Ну чё, отличник. Плати сотник.

Я стою, не знаю, что делать. Платить я, конечно, не собирался. Да и нечем было, потому что обеденные деньги я уже потратил в школьной столовой. А Шобан — это кличка Шабанова — говорит:

— Ты чё, не понял?! Гони сотник, кому сказал!

Страшно, конечно… но какой мог быть страх после того сна? Уж в том сне страхов я натерпелся покруче. Вот, я и говорю Шобану, чтобы он проваливал. Он просто обалдел от моего ответа. Стоит, рот открывает и закрывает, а сказать ничего не может.

В это время из класса вышли Игорь с Вадиком. Вадик всё слышал. Он тоже сказал Шобану и его дружкам, куда им следует идти. Узнав, в каком направлении их посылают, они взбесились. Я думал, что нам конец.

Неожиданно у меня в голове раздался знакомый по сну Данилкин голос: «Саня, спокойно. Всё под контролем. Только расслабься и не сопротивляйся своим движениям. Всё получится само».

А Шобан идёт на меня. Бежать некуда: я в конце коридора, а дверь на лестничную площадку с моей стороны заперта. Но тут мной что-то овладело. Ну как в том сне, когда я был Бусыгиным. Я, сам того не желая, говорю Гришке:

— Остановись и сгинь с моих глаз. А то учти, плохо будет.

Шабанов:

— Чё-о-о?! Чё ты сказал, заморыш?!

Я ему (всё ещё подчиняясь чьим-то приказам):

— Заморыш — это тот, кто живёт за морем, а я живу тут, а не за морем. Смотри, стукну — улетишь и заокеанышем станешь.

Дальше всё происходило как в кинобоевике. Хотя нет, покруче. Эх, жаль, что со стороны я этого не видел. Озверевший Шобан бросается ко мне и пытается ударить. Моя левая рука сама собой поднимается и локтем останавливает удар. «Ого! Откуда у меня столько силы?!». Сам собой делается выпад вперёд, поворот… Короче, Шобан оказывается у меня на плечах. Дальше мои руки сами собой выпрямляются и поднимают Шобана над головой. Кстати, весит он нехило. Дальше не понимаю, как, но кидаю Шобана. Шобан летит от меня метра на три, если не больше. По пути он сбивает с ног Васюкина и Жиганщина.

Все, кто были в этот момент в коридоре, просто ахнули. А ноги сами понесли меня к сидящему на полу перепуганному Шабанову. Я одной рукой поднимаю его с пола, раскручиваю вокруг себя и со всего маха шмякаю его об стену. Шобан стоит испуганный, побледневший, а с моих уст срывается вопрос:

— Хватит этого сотника, или ещё полсотника добавить?

— Хватит-хватит, всё, больше нет базара.

— Точно?

— Точно-точно. Больше не надо. Я всё понял.

— Тогда проваливай и больше мне не попадайся. Да, и чтобы больше я не видел, как ты отнимаешь деньги.

— Всё, всё, замётано.

Шобан с дружками позорно бежали, а меня отпустило. В голове снова прозвучал Данилкин голос: «Саня, мы скоро увидимся. Я родился неделю назад. Папа только что поехал в роддом за мной и за мамой».