Мое образование. Книга Снов - [36]

Прошлой ночью -- сон о переполненном кафетерии: на самом деле, не переполненном, там всего человек двенадцать, они столпились за мной довольно нахальным и угрожающим образом, как двенадцать коварных Апостолов. Мы подходим к раздаточной стойке -- там почти ничего нет. Я показываю на булочку и говорю:

-- Чай с булочкой? -- И повторяю несколько раз: -- Чай с булочкой. Чай с булочкой.

Девушки за стойкой нет, а на меня надвигается служитель-мужчина. Я сделал что-то ужасное, он меня сейчас размажет по стенке, я отталкиваюсь от него и просыпаюсь. Повторяю -- вот посланник СМЕРТИ, считает себя самым главным, а ты его цепляешь и думаешь, что ему это понравится? Так вот -ему это не нравится. Совсем не нравится.

И ты хочешь с ним помириться. "Как тебя зовут, мальчик?" (Я известен своим утонченным тактом. И почему только народ не врубается, что я действительно добра желаю?)

В этот момент я подбираю кусок бумаги -- это черновик некролога, который я написал Артуру К. Чейзу, преподававшему английский в Фермерской Школе Лос-Аламоса, потом он перешел преподавать в Беркширскую Школу, а недавно умер.

-- Хммм, ну что ж, Чейз вполне годится. Меня и похуже называли -- и то ничего.

-- В любом случае, мне нужно, чтобы комар носа не подточил... Помнишь, когда ты работал в бухгалтерии "Материковой Резины" и подлечивал ведомости, меняя реестры? Так я те ведомости до сих пор не сбалансировал...? А карточки у меня нет.

Посмотрим теперь на другие встречи во сне. Офицер на судне (снова в какой-то непонятной форме, обозначающей неведомую власть). Он поставил под сомнение мое утверждение, что я -- писатель, поскольку меня обнаружили в подозрительной компании... Помните, в конце фильма "Голый завтрак" Ли доказывает, что он писатель, тем, что вызывает какое-то действие -стреляет в свою жену? И вот он я, сам по себе пишу не очень хорошо. Следует, по крайней мере, делать это первоклассно.

-- Чай с булочкой? Чай с булочкой? -- Что же это за литература? Выкиньте его из кафетерия нашей компании. Секунданты тебе не положены. А вернуться в Сосновую Долину, к приснившемуся трактористу, это же он был, кому я сказал что-то, когда он меня задел, а он оборачивается и разгоняет свою технику задним ходом, пытаясь меня переехать.

-- Ну встань у меня на пути, будь добр? Ты так мерзко шумел.

Пишущая машинка начинает рычать, как отвратительный призрак... "Комната медленно наполняется злыми духами", и чем ласковее я с ними, тем гаже они становятся. Как говорит Христос: вышвырнешь одного злого духа, а она прется назад с семью другими, еще мерзопакостнее.

~~~

Теперь что касается чау-чау в конце улицы.

Я просто подойду и пристрелю ее из своего тупорылого 38 калибра, произнося нараспев:

-- У тебя черный язык!

И все соседи будут аплодировать моему акту уничтожения этого подлого черноязыкого недоноска, этого восточного уродца, этой инопланетной свиньи... этой мерзости и Божеской, и Лоуренса.

И сама Мэр наградит меня Красным Крестом за Храбрость и ключами от города. И я дам клятву предотвратить второе пришествие Собачьего Куонтрилла(70).

Во сне часто случается, что два или больше сюжета происходят в одно и то же время, но хочется наложить на них структуру последовательности, чтобы один следовал за другим.

Я -- в поезде. Мимо меня проходит Аллертон, направляясь в задний конец вагона в другом направлении. Он выглядит очень молодо и привлекательно, в светло-коричневом костюме. Я зову его:

-- Аллертон! -- но он не слышит меня из-за грохота поезда. Поэтому я встаю и иду за ним. В следующий вагон, только я его не вижу, а вагон заканчивается сиденьем, перегородившим весь проход. Поэтому я поворачиваюсь и иду назад.

Я -- в поезде, возвращаюсь в Сент-Луис. Меня призвали в Армию рядовым, и я -- в форме. У меня очень паршивое настроение. Как они могут призывать в Армию семидесятидвухлетнего старика? Врач ошибся. Это абсурд. У меня ощущение, что я описал полный круг и вернулся вот в эту жуткую точку. Поезд останавливается, я выхожу и иду под сводчатой галереей. Теперь я понимаю, что у меня нет с собой паспорта.

Выхожу из здания вокзала. Передо мною -- площадь, а вдали -- горы. Похоже на Колорадо-Спрингс. Только что закончил поиски Маркера. Вдоль обеих стенок вагона по верху идут длинные койки. На этих полках -- мальчишки, все они возвращаются откуда-то из школы.

Я вхожу в большое помещение за поездом, вроде спортзала. Там пусто. Вижу в одном углу какие-то трости, но когда подхожу поближе взглянуть, они исчезают. Еще там какой-то чулан или шкафчик для одежды и пара высоких башмаков.

Снова в поезде. Поездка долгая и совершенно нечем заняться. Как же мне скоротать время? От чувства, что снаружи поезда ничего нет, у меня возникает кошмарное ощущение замкнутости в пустоте.

Снова в зале, который открывается в другую комнату. "Ошеломляющее чувство вселенского ущерба и потери". Только башмаки, которые он когда-то носил. Пыль и плесень, а за комнатой -- ничего.

Я стону от горя и опустошенности.

-- О, Боже мой. Здесь ничего нет. Здесь никого нет. Одни пустые башмаки.

Чьи пустые башмаки?

Квартира, расположенная на вершине усеченной каменной пирамиды на высоте около пятидесяти футов от земли. Я вижу, что под этой квартирой -еще одна, и смотрю вниз вдоль лестницы или пандуса в сине-зеленом свете.