Моё имя - Анита - [6]

Мари схватила тяжеленную копилку и швырнула её в стену, от чего едва ли не весь второй этаж дома содрогнулся. Мелочь рассыпалась по всему полу.

Она остолбенела, как будто это сделала не она, а кто-то другой. Ругнулась про себя и ринулась собирать «богатство».

— У тебя всё хорошо? — Владлена просунула голову в комнату Мари, приоткрыв дверь.

— Не знаю, — переводя дух, ответила Мари, и подняла лихорадочно блестящие глаза на сестру. — Тебе то что?

— Да, ничего… — Она поджала губы. — Просто мне обычно нужен повод, чтобы бросаться тяжёлыми предметами, — с тонким намёком на иронию заметила она. — Вот поэтому и спрашиваю: всё хорошо?

— Не. Зна. Ю. — Раздельно проговорила Мари. — Состояние странное, как бес вселился… Может, поможешь убрать? — она привычно ласково улыбнулась.

— Да, конечно.

Несколько минут они молча сбрасывали мелочь в полиэтиленовый пакет.

— Влади?

— А?

— Ты что-то такое про Лиз знаешь, что не хочешь с ней общаться?

Сестра молчала, продолжая собирать с пола монеты. И Мари заговорила снова:

— Я желаю папе счастья. И если его счастье — это она, то почему я должна им мешать? Тебе не кажется, что твоё поведение — это просто эгоизм чистой воды? — И сама же вздрогнула от этих слов, вспоминая совсем недавние свои мысли.

— В отличие от многих, я, по крайней мере, честна сама с собой, — Владлена просверлила младшенькую взглядом.

— Ты хочешь сказать, что в глубине души я тоже её не переношу? — Мари подняла гневный взгляд на сестру.

— Я ничего не хочу сказать, — выплюнула Владлена. — Я просто вижу расколотую свинью на полу!

В глазах Мари тут же появились и застыли слёзы, все мускулы напряглись, во рту появился металлический привкус.

А в это время все рассыпавшиеся монеты, каждая из них, поднялась над полом на несколько миллиметров. Глаза Владлены расширились.

Мари шмыгнула носом, вытерла слёзы — и всё снова лежало на своих местах, бесшумно приземлившись на ковёр с густым ворсом.

Влади вскочила на ноги.

— Ты же помочь обещала! — Неуверенно окликнула её девочка.

— Ага. — Теперь уже глаза Владлены лихорадочно блестели. — Потом.

— Потом мне не надо!

— Потом…

* * *

Сложно сказать, большим счастьем или большим горем было её пребывание на троне. Трудно быть дочерью опозорившегося короля. Когда-то, не столь уж и давно, каких-то тридцать лет назад, он связался с тёмными ради сиюминутной прихоти — а она по-прежнему расплачивалась за его слабости.

Смешно сказать, но делами Прабела занимался её церемониймейстер, разумеется человек из знатной семьи, отличавшейся особым честолюбием своих членов. Но даже и он словно был довольным ребёнком, которому дал в руки игрушку сильный мира иного.

Странные чувства охватывали королеву Амалию. Ей было уже весьма немало лет, но она не могла припомнить и пяти событий, которые бы выбивались из общей череды блестящих и совершенно пустых дней. Её день за днём снедала скука. Порой она даже не вставала с постели дни напролет. От того, что она встанет — время не наполнится смыслом. Зачем примерять платья, которые некуда носить? Читать книги, которые не с кем достойным обсудить? Играть в шахматы, если соперник, тучная фрейлина, постоянно поддается?

Столетняя королева смертельно скучала. И её обезображенный бездельем мозг нашёл, наконец, способ, как развеять свою вековую скуку.

* * *

Мари недовольно поморщилась. Вот уже битый час она сидела над сочинением по литературе и разглядывала свои каракули: Лопе да Вега — великий испанский драматург. В голову ничего не лезло, хотелось вздремнуть и, как назло, в это время с обновлённой террасы слышались голоса Дэниела, Элизабет и мистера Риддла, папиного сотрудника в его юридической конторе. Мари нравилась эта компания, и хотелось присоединиться ко взрослым.

Сдавать сочинение надо через два дня. Надо писать! Мари! надо писать!!.. Эти звуки не дают сосредоточиться… А!.. Чёрт с ним, с сочинением! — она с отвращением откинула искусанную ручку и метнулась вниз.

Едва девочка появилась в двойных дверях террасы, Лиз и мистер Риддл, обернулись к ней, улыбаясь.

— Здравствуйте, мистер Риддл! — улыбнулась она.

— О! Мари! — воскликнул мужчина на вид лет пятидесяти. Казалось, что он — почти шар: маленький рост и лишний вес приближали его к идеальной геометрической фигуре. Да и бежевого цвета костюм его, отнюдь, не стройнил.

Мари видала многих адвокатов, коллег отца, но мистер Риддл не походил ни на кого из них. Он был будто бы слишком живым среди этой братии.

— Что-нибудь будешь? — Элизабет указала на столик, где терялась початая бутылка красного вина, одинокая среди фруктов и бутербродов.

— Ну, так на чём я остановился, — мистер Риддл потеребил желтоватыми пальцами ухо. — Ситуация вышла нелепая до ужаса: этот господин судился годами из-за смешных десяти евро. Он ходил по инстанциям, писал гневные письма, дошёл даже до мэра, подал в суд на членов его семьи! Напоминаю, речь была о сумме в девять евро и семьдесят шесть центов! Но этот зануда-книгоиздатель был непоколебим в своей жадности…

В холле хлопнула входная дверь, а мистер Риддл замолчал. Спустя три секунды на пороге появилась Владлена и оперлась плечом о косяк. Дэниел сухо кивнул дочери, Элизабет отвела взгляд, а мистер Риддл натянуто улыбнулся.