Модная любовь - [10]

Маргарет Пэрди была довольно привлекательная старая дева тридцати пяти лет, жившая со своею больной матерью. Она давно питала тайную любовь к своему боссу, еще с тех самых пор, как начала работать с ним десять лет назад, и ее сокровенным желанием было занять место миссис Эймс. Передав слова доктора Уилкинса о времени приема и стакане молока, она немного поплакала, и Мэвис Лоренц, подошедшая к ее столу несколько минут спустя узнать, нельзя ли днем увидеть мистера Эймса, заметила красные распухшие глаза Маргарет и заботливо спросила о причине. В своих волнениях о здоровье босса Маргарет на мгновение забыла, что хороший личный секретарь никогда никого не подкармливает информацией, способной нарушить отлаженный рабочий механизм всей организации, и она сказала Мэвис, что глубоко обеспокоена здоровьем мистера Эймса. К середине дня эта новость была известна всем сотрудникам редакции.

Кроме того, что Гарри Эймс был боссом, им восхищались и его уважали как человека. Более того, как наниматель, он был, возможно, уникален в своей щедрости к тем, кто работал на него. Через два года работы в «Мод» служащий получал пять акций журнала и право покупать еще пять в год по номинальной стоимости — сто долларов за акцию. Через год каждый сотрудник получал недельный оплаченный отпуск, через два года — двухнедельный. Гарри Эймс также оплачивал полную стоимость госпитализации каждому проработавшему в его журнале год и более.

Кроме этой щедрости, он постоянно проявлял широту натуры к самым своим преданным и квалифицированным сотрудникам. Он и его жена Зельда жили в большом, прекрасно обставленном доме на Лонг-Айленд и часто приглашали к себе на вечера таких сотрудников, как Ларри Мэдден и Алан Ларкинс, который был его главным бухгалтером в еженедельнике, а теперь возглавлял бухгалтерию «Мод». Они также принимали у себя друзей и знакомых из мира шоу-бизнеса и высокой моды. И потому что Гарри и Зельде Бог не дал детей, оба они проявляли больше теплоты к таким людям, как Ларри и Алан, чем обычно это свойственно хозяевам. Когда Ларри женился, всего за несколько месяцев до смерти Зельды, Гарри Эймс и его жена предоставили в распоряжение новобрачных свой дом на Лонг-Айленд, а сами уехали на две недели. А через день после их отъезда посыльный вручил Ларри великолепный костюм с чеком на тысячу долларов в нагрудном кармане. Прошлым летом, когда у Алана Ларкинса случился приступ аппендицита, Гарри Эймс оплатил счета врача и клиники полностью, кроме страховки, а затем на месяц послал пожилого главного бухгалтера в Майами отдохнуть с сохранением жалованья.

Но поскольку у Гарри Эймса не было ни прямых наследников, ни вообще родственников, все сотрудники журнала обеспокоенно строили догадки, что произойдет с «Мод» в случае его смерти. Это могло означать и слияние, и открытую продажу, или даже закрытие журнала.

Как раз перед ленчем в этот полный событий понедельник Жаклин Эллен приняла телефонный звонок в приемной для Бена Харви от мистера Марвина Дадли. Он звонил из Эссекс-хаус и был нетерпелив.

— Я не уверена, в кабинете ли он, мистер Дадли, — объяснила Жаклин. — Я только что пыталась связаться с ним, но мистер Харви не ответил на звонок. Если вы подождете минутку, я попробую найти его.

— Хорошо, но побыстрее. Я приехал с Западного побережья только для того, чтобы повидаться с ним, так что уж найдите его, — пролаял ей в ухо грубый голос.

— Да, сэр, минуточку, пожалуйста! — заикаясь, сказала Жаклин и встала из-за стола. Телефонная система на каждом этаже была такой что секретарь могла держать внешний звонок на линии, пока набирала внутренний номер подругой, чтобы выяснить, был ли вызываемый на месте и хотел ли отвечать на этот звонок. Это было не очень удобно и часто вызывало гнев Мэвис Лоренц, особенно, когда, по ее мнению, секретарша путалась, прерывала важный звонок или связывала совершенно не тех людей.

Когда Жаклин повернулась, чтобы идти в коридор, ведущий в редакционные кабинеты, двери лифта раскрылись и появился Рой Миллигэн:

— Доброе утро, Жаклин. Ищите кого-нибудь? Может быть, я могу помочь?

Жаклин повернулась, и ее лицо посветлело от облегчения.

— О, мистер Миллигэн, пожалуйста, я нигде не могу найти мистера Харви.

— Я как раз собирался к нему по делу и постараюсь разыскать его. Кто звонит? Он ведь захочет знать!

— Скажите ему, что звонит мистер Марвин Дадли с Западного побережья и он в сильном нетерпении. — Жаклин говорила сценическим шепотом, чтобы звонивший не услышал, совершенно забыв, что уже переключила мистера Дадли на «ожидание». — Скажите, что мистер Дадли, по его словам, проехал весь этот путь, только чтобы увидеться с ним. — Бойкая молоденькая брюнетка еще не постигла той истины, что полная правда иногда смущает тех, кого это касается.

— Хорошо, только не отключайтесь и скажите ему, что мистера Харви ищут. Я постараюсь найти его как можно быстрее.

— Как это мило с вашей стороны, мистер Миллигэн, огромное спасибо. — Жаклин благодарно повернулась к телефону, нажала кнопку и, к своему ужасу обнаружила, что вообще отключила сердитого клиента. Мгновение спустя звонок повторился, и на этот раз Марвин Дадли показал, на что он способен. Жаклин, раскрыв рот в изумлении слушала цветистые выражения, стараясь извиниться, но он не давал ей вставить ни слова. Девушка была уже готова разразиться беспомощными слезами, когда Рой Миллигэн открыл дверь и крикнул: